Из наших представлений состоит

Персиковый цвет, ветер перемен, перелётные
птицы вернуться весной, тунец не будет вылов-
лен, белёк высушен, высшую меру, не получит
маньяк, коньяк настоится в срок, сорочинская
ярмарка, не будет пуста, суп съеден, суппози-
тории вставлены, оставь надежды, разбросай по
ветру, развей над рекой, на заре, арена заполнена,
цирк начат, персидские ковры, расстелены, парад
Але. пройден, номер объявлен, представление
начинается, львы идут первыми, за ними тигры,
с пантерами...

Что жизнь - театр, про это знает каждый.
Но кто из нас какой играет жанр,
Про это не любой так сразу скажет.
У каждого из жанров есть свой шарм,

Своя печаль и радость вдохновенья.
Но если предрассудков сбросить груз,
То роль твою, приятель, тем не менее
Легко определить без всяких муз.

Когда ещё неопытным подростком
Знакомился ты с миром Мельпомен -
Есть чем, кого, но негде - это ж просто
Комедия, весёлый инцидент.

Уединяясь с девушкой в подвале,
Ты даже в отделенье угодил...

- Мыслью, можно долго тешиться, цветы не
появятся, не упадут с неба, ветки не сообщат
о его присутствии, чапараль, не возвестит о
начале, нелепые позы не родить, они есть,
сено не скосит ветер, не сложит в стога дождь,
оглодана кость, не постичь истины, а прибли-
зится можно, на расстояние выстрела, смерть
и рождение, непоколебимы, мнимы, рассужде-
ния, о мнимом пространстве, в мнимом време-
ни, не выскочить из дыры, попав, временной
петли не преодолеть плетью, не забить...

Зацвел жасмин, украсив улиц ряд,
Июньский взгляд на пике завершения.
Оденут зелени кустарники наряд,
Как любит белое природы представление.

И светятся неонами цветы,
И каждый,будто,выделиться хочет.
На фотографии с жасмином белым Ты,
Так просто и красиво очень.

И,будто, в запахе цветов,
Тебя,опять, я представляю.
Блаженство выпитых глотков,-
Я для тебя стихи слогаю...

Старый клоун, опять, не унять, не вспомнить,
хорошего, хотя было, приятно, ужасно, радостно,
во время представлений, всем на удивление,
падал, а им весело, в грязь лицом, а им смешно,
ломал кости, на арене, вида не показывал,
скрывал боль, как пароль, от врагов, играл в казаков-
разбойников, слушал сказки о чёрной комнате,
руке, венке, и других «прелестях», играл в прятки,
в детстве, а сейчас, смерть по пятам, ищет, с косой,
ой, убегу, убегу, обману, хотя бы один раз, назло,
пусть не...

В Описании В Вашем, О Вашем представлении,
Как должно быть достойно, в личности всё выглядеть.
Вижу я, что вкус ваш, восхищён Изящным.
Утончённым видом, внешности прекрасной.
Изречением мыслей, голосом как реки.
Слухом в восприятии.
Бурлящего звучания.
Связный ход словами, образов течение.
Передав, что чувствует к людям в обращении,
В Чувствах о Высоком.
С трепетом в волнении.
Всё прельщает взор ваш, увидев, что по нраву.
Но не зная сущности, заблуждаясь право ,
Сможет...

Делиться счастьем!? Звучит красиво!
Но люди странно глядят на это,
Без ожидаемой альтернативы
Всех представлений Любви и Света!..
А раз ты выбрал свой шаг счастливый,
Иди на это, уж без иллюзий,-
Для единиц ведь твои порывы!..
Аналогично поступят люди,
Как поступали не раз с другими,
Уничтожая О НИХ Заботу...
Принять попробуй тут их такими,
Без осужденья из них кого-то!
Запомни, выбрал-то - добровольно!
Пришёл делиться?! Делись без жалоб!
И попытайся шагать достойно,
В себя вбирая...

Что-то случилось с памятью:
Смотрится по-иному вдруг,-
Сердце совсем не ранится
О представлений круг!
И не щемит предательство,
Слёзы к ногам не капают,
Нет суеты, издевательства,
Горя с когтистой лапою!
Искренне все улыбаются
И не с манерой японскою,
Ласково прикасаются
Радостью Солнца звонкою!
И теплотой взаправдашней
Нега спешит искристая
День подготовить завтрашний
Успокоеньями быстрыми...
Так и живём передышками,
Люди, мы – с кошками-мышками..

Бродячие актеры вечной жизни -
Дети улицы.
Сценарии разыграть задумали, один,
Для жадной публики.

И пьеска древняя, и не горит уже,
А только тлеет.
О круге жизни зрителю твердит,
И смыслом веет.

Билетов в кассе нет, заполнен зал,
Погасли свечи.
На сцене никого, и в зале суета -
Уж вроде вечер…

Вот занавес затрясся, непонятно,
Снова только тени.
Всем стало вдруг ужасно одиноко
В темноте, пред сценой.

Прижались все друг к другу, ждут,
А вдруг измена…
Билеты дорогие...

Пророчествуя громогласно
И обличая всё и вся,
Ждать одобрения напрасно
И верить в лучшее нельзя.

В темнице слабый свет зарницы
Осветит низкий потолок,
Чтоб смог в час смертный помолиться
Лишённый голоса пророк

Пред тем, как будет обезглавлен
И на пиру под дикий вой
Царице будет он представлен
Лишь отсечённой головой.

Рассервированное блюдо
Рукою лёгкой палача
Глазами будет лишь подспудно
Иродиаду обличать.

Но даже взляд из глаз застывших
И не закрытых...