Искрится вино

Небесный свод был тих и ясен,
На нем - в три четврети - Луна.
Мой разум, с телом, был согласен
На эту, третью, ночь без сна

Совсем не чувствуя усталость,
Менял я на раздумья сны,
И тихо мысль ко мне закралась
О танце в серебре луны –

Она , что светом так манила,
Как муз – Диониса свирель,
В зал танцевальный обратила
Пол спальни, стены и постель

В душе - покой, но мысли странны
(иль так меня дразнили сны?)
- Ты знаешь с кем танцуют танго
При свете призрачной луны?

Я...

Мглистая ночь напоминает
об одиночестве.
Медная лунность стегает
глаз занавески.
Ломоть озябшей души
искрит хрусталем.
Парус неба ведом
лимонным прищуром звезд.
Ветра жилы –
чернозернистыми почками.
Темень сознания ткется
гранитным блеском.
Ночь. Мы с тобой не
уснем,
пока хмельна крылатая тайна
цыганской души,
как виноградная гроздь.
Сон мой – мой грех,
пока освещается дном смоляным души нагота,
и закатного праха корона,
превращенная, как вода
в вино ночное
влюбленным...

Вначале шел снег, искрясь разливом алмазной крошки и ослепляя молоком,
затем распустилась душа ручьев, проклюнулся юный малахит, воскресли псалмы леса,
после солнце налилось соломенным жаром, пробился нервом лазурным гром,
вскрылись озера хрустальной влаги, вечер, качаясь на ветреной леске,
обдавал сердечным теплом, и, наконец, расшатанный тон природного бала
вскружился золотом сна, обрядился дождливым лиственным свечением, заревой грустью,
а потом опять были барочные этюды снежных...

Горит костёр. Вино в стаканах.
Усталый табор. Ночь. Покой.
Душа влюблённого цыгана.
Звенит гитарною струной.

Смотри, луна ковыль ласкает.
Он изгибается волной.
А берег воду обнимает.
Огонь целуется с золой.

Люби меня. Жизнь быстротечна.
Сегодня звёзды. Завтра дождь.
В степи, под небом бесконечным
Меня ты страстью растревожь.

Открыто сердце у цыгана.
В нём пляшут искры от костра.
Люблю сегодня без обмана.
А завтра то, что даст заря.

***
Алеко спит, как будто мирно.
Как...

Итлина:
Мудрость веков, буквы и руны,
Смерть и любовь, время рассудит нас.
Чьим будет первый, чьим последний мира час?
Никто не скажет сейчас.
Брось сердце на алтарь судьбы
Горят в ночи костры.

Геральт:
Презрев традиции, уклады, ломая стены в прах и пыль
Любовь и в древности глубокой была такой, как в наши дни.
Эльфийка, дочка старшей крови, сорвав величия покров,
Судьбу связала с человеком, пришельцем из других миров.

Крегеннан:
Иной любви не суждено быть долгой,
Ростки её...

Я не люблю тех нытиков:
Что наша жизнь отрава.
Зачем, ведь всё равно конец.
И ждёт нас место в той ограде.

Скажу Им всем в ответ:
Бог жизнь дарил Нам.
И вложил в Нас душу.
Свою искру не для нытья.

Чугунная ограда подождёт.
Скрипучая калитка в ней.
Придут туда друзья, подруги.
И плохо, не помянуть обо Мне.

Но будет это через много лет.
А год известен, только Богу.
Придем, конечно, к этому порогу.
Порогу в вечность, поземному.

Не будем торопить колёса бег.
У каждого свой...

Песнь сладострастия носится в снежных помехах.
Ломится сердце от меда капризов и хлопка желаний.
Тени предчувствий пронзают облачный воздух.
Хочется верить, что это – не беглый талант.
Радость вина золотого и не до смеха,
Пояс зари на строфу и не до признаний,
Взгляд, постигающий нежность, и не до вопросов.
Даром контраста и антитезы нежность рвет взгляд.
Я – это месиво, сплав, каламбур, мозаичные стекла,
Ты – это мягкая линия рек, плавность равнины,
Мы повстречались, чтоб грани...

Её походка сводит всех с ума...
Разлёт волос, и тонкие черты...
Прекрасны бёдра, стройная нога...
А груди! как фантазия мечты...
Она цинична, и всегда пряма...
Характер и манеры - у царицы...
У всех мужчин колотятся сердца...
Когда дрожат её пушистые ресницы...
Она охотница, волчица средь собак...
Любого укротит она умело...
Наступит мимоходом на сердца...
Ей интересно только ваше тело...

Увидев Вас, прищурив глаз, я знаю всё заранее...

Увидев Вас, прищурив глаз, я знаю всё...

На вечерний экспресс покупаю билет...
За окошком плывут провожающих лица...
Тянет лошадь вечерняя длинный состав...
Любопытство в глазах у соседки искрится...
Долгий путь предстоит, время есть для бесед..
Приглашу в ресторан, пофлиртую немножко...
На столе скромный ужин, бутылка вина...
Перестуки колёс, дождь стучится в окошко...
Всем знаком быстротечный дорожный роман...
За окошком мелькают посадки лесные...
Мы заходим в купе, сигареты ментол...
Откровения рук, мы от страсти шальные...

Киноварным вином смягчим холод, наконечником взгляда стегнем по шоссе,
что, как ящерица в белой пустыне пьяных от снега лесных изваяний.
Выберем направление – прокуренная туманность равнины, дождь изо льда
и зимнего спящего солнца, ультрамарин воздушной росы над головой, сияние
первых лучей рубиновых глаз молодой попутчицы – искры рассветной со дна
ночных монологов призрачных подворотен. Направление – данность;
ориентиры – костры у обочин из потерявшихся слов забытых преданий
надежды...