Игристый

Я устала бродить переулком
Листопадов, осенних дождей.
Как же хочется выйти прогулкой
Бригантины со снопом огней!

Чтобы мОря туман серебристый
Рассекая кормой наугад,
Плыть и плыть..и волною игристой
Восхищать восторгающе взгляд.

Чтобы тыщи огней, как надёжность,
Освещали безбрежность воды,
Чтобы рифы--в морях неизбежность--
Вдаль, на мили мне были видны....

Написала...себе усмехнулась--
Для чего же на свете живёшь?
Коль преград бы душой не коснулась,
То цена твоей жизни был...

Взяв с собой игристые напитки,
Я готов в раздумиях опять,
Под дождем, промокнувши до нитки,
День и ночь на улице стоять.

Дотлевают листья на берёзах.
Час за часом близится к зиме.
И напоминает о морозах
Пробежавший холод по спине.

Здесь прогресс не виден. Быт обыден.
Что уж, коль в отсталости живём?
В тесноте, да вовсе не в обиде
Набегают годы день за днём!

У тебя по-прежнему хозяйство.
На зиму и сено и силос.
Кормишь, поишь – экое зазнайство –
Да сгребаешь в катухе навоз...

Не думал, что жить буду только тобой,
И ничего поделать не могу с собой,
Ты поселилась в сердце глубоко моем,
Оно в груди теперь бьется с трудом.

Я без тебя уже покой не нахожу,
В вине игристом забытье свое ищу,
Чтоб хоть минуту мне не думать о тебе
И успокоиться хоть на мгновение душе.

Я сверх чего-то от тебя ведь не прошу,
Видеться порой и голос слышать твой хочу,
В разлуке счастья нет мне на земле,
А для него нужна лишь только ты мне.

Дурные у меня привычки...
Мои устои и повадки...
Признаюсь,-обожаю женщин...
Познав,бросаю без оглядки...
По нраву, шумная гулянка...
Люблю игристое вино...
Порою, обхожу законы...
Меня поймать, им мудренно...
Я не ценичен,просто весел...
И не по мне, ханжи мораль...
Я не люблю, тоскливых песен...
И, не по нраву мне печаль...
Но я не глуп,-слегка философ...
Там где, то впереди ловушка...
И на меня узду оденет...
Моя весёлая подружка...

Обидные слова
порою,
Признаться сложно
Господа,
Своей туманною
игрою,
Нас задевают
на века.
В словах красивых
эгоистов,
Звучат они подобно
грому,
Прозрачным пузырьком
игристо,
Поют себе свою же
оду.
Примеров много,
уж позвольте,
Любой вам скажет
Без прикрас,
Но приводить в пример
увольте,
У каждого ведь свой
рассказ.
И дело даже тут
не в правде,
А просто сложно
господа,
Когда один весь
в шоколаде,
Другой,налево ж от
бочка.
Ну да,крутой,задел
по праву,
Вот только...

Ты говоришь, что у тебя Она
С напитком неблагоприятным,
Под видом терпкого игристого вина,
Коварного во всём невероятно?!..

Брала и я доверчиво из Рук
Судьбу свою, наполненною Чашей,
Уверенная, что не может Лучший Друг
Напиток предлагать неподходящий!..

Зарницей вспыхивает чья-то Вышина!
Кого-то рана мучает сквозная..
А для кого-то наступает Тишина,-
Осушен кубок.. Результат?.. узнает!

Женщины вы мои сладкие,
Женщины вы мои милые,
Касаньем своим украдкой,
Взглядом своим дивным
Сердце моё согревающие...
Как игристым вином веселящие,
Как коньяком опьяняющие,
Нежным и тёплым ливнем
Душу мою одаряющие...

Сколько ваших чудесных странностей
Я в жизни ещё не знал?
За женщин всех национальностей
Я поднимаю бокал:
За роковые коварности,
За юного сердца оскал,
За очи, особо прекрасные,
Когда приходит Весна,
За длинные платья атласные
Цвета небесного льна,
За...

Энергия, сиреневая, в герцах...
В Божественной системе восприятия.
Чай! Глинтвейн! Армянская лепёшка!
Сон, Свеча, Сознание... Глинтвейн.
Что предпочтёт задумчивое сердце?
Улыбчивое зеркало души,
С кокетливой походкой белой кошки,
Спускает Благодать. Азохэн Вэй...
Вино ли? Иль коньяк? Презервативы ль,
Поверх натянутые праздничного духа?
Судьбы звенящие мгновения, словно стуки,
Все, как один, с божественным мотивом,
Печатью Высшей... Как извечным вкусом Вечности,
Символом беспечной...

небесный ангел, увлечённый
игристым,молодым вином,
он в этот вечер полусонный,
укрылся пледом за окном,
и слился с тишиной на вдохе,
его священные уста на выдохе
ласкает ветер и свежесть мокрого листа.
на вдохе сладкая истома,
и свет,рассеянный рекой,
на выдохе прохладный ветер
ласкает ангела щекой...

Страсть гремит сиреневым оттенком
Cладкого игристого вина.
Танец вновь уносит к мнимым стенам,
Невидимым границам бытия.

Думы столь глубокие и пьяные,
Сердце, столь готовое любить...
Больше здесь не видно ни изъяна.
Можно танцевать и можно пить...