Игра воображения

Когда б собрать все памятники света,
Из них, конечно, был бы самым лучшим
Нерукотворный памятник поэту,
Который за собой оставил Пушкин.
Сей памятник, в моём воображенье,
Представлен снопом цвета золотого,
Он нерушим, он вечен, без сомненья,
Он создан был чудесным русским словом.
Он не похож на тени великанши,
Он не похож на прочие скульптуры,
Он - словно храм у каждого в сознанье,
Творенье неземной архитектуры.
Связали поэтические узы
Нас с творчеством великого поэта...

Я в пустоте у Вас ищу себе покой,
Но почему-то нахожу одно смятенье.
Пишу стихи дрожащею рукой,
Вы для меня - декоративное растенье.
Ваш чудный цвет, Ваш неизвестный аромат
Меня пленил, пуская в ход воображенье.
И я уже чуть–чуть, наверно, виноват,
Затеяв с Вами это глупое сраженье.

Я ваших глаз не знаю глубины,
Я ваших рук не ведаю тепла,
Но и не вижу в том своей вины,
Что пустота сквозь пальцы протекла,
Что очарован хрупкой простотой,
Воображеньем сладостным из вне,
Я обвенчался с Вашей пустотой,
Поняв, как вы нуждаетесь во мне.
Что не ищу я в теле красоту,
Что мне от Вас нужны лишь Вы сама,
Что я хочу заполнить пустоту
И научить Вас в ней сходить с ума.

Пусть резкий ветер вскроет мои вены
И кровь развеет каплями дождя;
Ту кровь, что, прикасаясь к плоти тленной,
Реакцию давала на тебя.
Пусть лунный свет ослепит мои очи,
Прольётся тонкой тропкою огня;
Почувствовав дыханье тёмной ночи,
Лесная глушь вновь выберет меня.
Луна и кровь разбудят во мне зверя,
И, знаю, нет пути теперь назад;
Я в этой жизни никому не верю,
Лишь ты в своих ошибках виноват.
Всего лишь миф, людей воображенье,
Моя легенда, как и мир, стара…
Но в полнолунье все...

Если будет настроенье
И Муза грянет тишиной,
Ты лишь включи воображенье
И увидишь мир иной.
Из камина блики света
По стене пойдут гулять
И от каждого предмета
Станут тени оживлять.
В небе, в облаках плывущих,
В струях призрачных воды
Увидим тени дней грядущих
Знаки каверзной судьбы.
Оживёт мир и заплачет,
Засмеётся, загрустит,
Смыслы все переиначит,
О другом заговорит.
И Душа захочет воли
И проснётся вместе с ней
Мир знакомый ей до боли,
Мир иллюзий и теней.
Мир несбывшихся...

Рука бойца, увы, устала
Скакать в ночи во весь опор
Под липким теплым одеялом
Лежит усталый командор.

Герою нужно очень мало
Для счастья... Он один и вот
Опять лежит под одеялом...
В трясине сумрачных болот.

И как же можно не гордится
Такой натруженной рукой
К нему спустлась счастья птица -
На сердце - хаос и покой...

Вот это бой... Салют Тортуги
пиратам! Гром ракетныых дюз!
Хозяин звезд! Маэстро фуги!
Лежит безвольный как медуз.

Былые гаснут впечатленья...
И в ожиданьи...

Глубокая ночь. Стена тумана...
Луна льет мерный свет вокруг,
Туман плывет, встает обманом,
И абриса луны белесый круг,
Как око тьмы, зрачок вселенной,
За мною наблюдает с высоты.
Дорога вдаль, петлею широченной,
В туман уходит, прячась за кусты.
Чуть дальше лес, луною освещенный...
Являет глазу черный силуэт,
Чуть еле слышно где-то возмущенный
Кричит и ухает ночной дуэт.
Мурашки по спине и жуть находит,
Воображение не заставляет ждать,
Как будто сон ко мне сейчас снисходит...

Чем дальше от людей,–
Тем ощутимей дыхание тайны.

Загорелся куст чисел
И все прошлое – пепел развеянный.

Ничем не владеть, упраздняя приличья;
А что в руки дано – то мигом испортить.

Карьере – пинка под зад буржуинский.
Входи же, свобода, сожжем мешок денег!



2.

А губы по телу текут сладострастно;
Как тянет к тебе, моя девочка-дьявол…

В гитарообразных всполохах огненной плоти
Драйв ярких дождей без числа поцелуев…

Под вездесущими рук пятернями
Стонет в оргазме...

Мы стали жить, блеск тела прославляя...
А содержимое ума,
Порой за ценность принимая,
И им же, не подозревая,
Мы преподносим, как богатство скромной
И неприхотливой души.
Душа скромна...
Ее желанья
На пальцах можно перечесть:
Любовь, - как радость и страданье;
Словцов возвышенных чуть-чуть,
Чтоб осветить наш бренный путь,
Которым мы идем по жизни;
И друга верного в пути,
Чтоб не предал,
Когда все отвернутся;
Простора мыслям для полета,
Чтоб воспарил ты над болотом
Желаний...

В двенадцатое измерение
Похлебка сонной реальности
Наваривается галлюцинацией.
Крайностью
Сингулярность безумия
Того и гляди взорвется
В прострации безразмерности.
В бесконечность зеркал
Карамелью растянуты формы,
Параллельно
Перекошенным небом кормят
Созерцание дьявола.
Гениальный бал
Воображения,
Извержение красок
На полотно души.
Дали из-под толщи масок
Смотрит сквозь
Расчлененную жизнь,
Вбивая гвоздь
В крышку гроба
Будничных трупов.
И вот уже новое
Тринадцатое...