Идея

Работы не было.
И скука страшная: субботу снова ждать...
Дабы отправить что...
Кому?.. ...какая разница.
Идея свежего послания:
по рукавам большой Реки текут немыслимо
душевные порывы,.. устремления...
В Миры нездешние!.. И хуже — в бесконечные...

Воображаемо: два рукава воды...
Меж ними — горы дальние...
Челны печальные плывут невидимо...
И нет взаимности.
Соединяемся. ...отчалили.
На дне, среди бортов обыденных...
...сидим. А весел нет: ...гребем руками! МЫ.
Плеск, пена мысли...

В стакане пусто
Не знаю что сказать
Опять о грустном
Не буду начинать.

Была идея
На всех одна
И что имеем
Похоже горе от ума.

Когда в тебе ломается привычный мир,
Когда зерно размалывается в пыль,
Когда нутром из космоса сигнал ты слышишь,
Точнее, провидишь Волю и лишь богам ты служишь,
Забывая мир в существенности смысла.
Когда уж сердцем ты коснулся Бездны дна,
Но вдруг со дна же Бездны,
Где кипит кровавая алчба,
Ударил, запульсировал ярчайший свет,
Которому названия нет,
И ослепил тебя на время, которое иссякло…
И свет необъяснимый со светом внутренним соединился.
Иррациональность, пресуществление Начал...

Богаче не стать от крикливых идей,
От чьих-то подачек и низких поклонов,
А хочется жить среди честных людей,
Среди справедливых и умных законов.

Лес с утра не тёплый, не холодный -
Атмосфера в целом не прогрелась.
Заскучав от жизни не голодной,
Мёду вот медведю захотелось.

И пошёл в деревню он несмело,
Потому что слышат оба уха:
Люди как читают то и дело,
Про того, что звали Винни Пухом.

Пасека запряталась в лощине,
Рядом у околицы в деревне.
На работе там одни мужчины,
Промысел такой вот этот древний.

Не спеша, медведь подходит тихо,
И снимает с улья крышу тяжко.
"Видела б медведица, как лихо,
Возле сот работают...

Как сегодня ночью,
Где-то в пол второго,
Показалось в общем -
Ничего такого...
Просто пришла мысль.

Ну не спит бывает,
Шляется по дому
И меня разбудит.
Ну и разольем мы...
Потом только держись.

На троих конечно
Идея не нова,
Но приходит вечно,
Как всегда одна...
Ищем третьего до самого утра.

Гитлер мертв, но нету тайн,
Взрывается всполохом мой майн.
Гитлер мертв,но идея жива
И я буду жить,пока она...
не умрет

Имею интерес к тому, что под прилавком,
Но я туда не лез – ни по уму, ни сдуру,
А заглянуть во внутрь мешала рядом давка
И тётя как в атаке закрыла амбразуру.
Я, тётя, не контроль, а просто посетитель,
Как тысячи других ногами топочу.
Не требую, но жду.
Выходит я – проситель,
От этих вящих благ немногого хочу.
Но тётя будто сфинкс окаменела взглядом,
От розовых телес, как в Арктике – мороз.
Я понимаю, нам с ней не ужиться рядом,
И до её вершин, конечно, не дорос.
В её крутых мозгах...

Никак не может сквозь толпу
Попасть корреспондент.
Казалось, только лишь ему
На съёмку дан запрет.

Ведь слышно было «Он живой?» --
«Да, вроде, нет! Не дышит!»
«А, ну-ка, пни его ногой!» --
Даже такое слышит…

Авария… И жертвой пал
Несчастный на дороге…
В редакции, кабы заснял --
Не обивал пороги!

Но тут идея, крикнул вдруг:
«Раздвиньтесь, наконец! --
Так не поняв толпы испуг --
Ведь, жертвы я отец!»

Испуг сменил весёлый смех.
Не мог понять никак...
Но разом рассмешил...

Вновь огни за окном безразлично моргают кому-то,
И вагонная дробь затухает с обеих сторон.
Остановится поезд московский всего на минуту,
И я тихо ступлю на ночной молчаливый перрон.

Звонко треснет в ночи от мороза сухая лесина,
И почувствую разом, как в лёгкие холод проник.
В безнадёге уткнётся мне в ноги замёрзшая псина
И затихнет, пытаясь согреться хотя бы на миг.

«Что, дружище, замёрз? Ну, иди, я тебя отогрею!»
И горячей ладонью замёрзшие трону бока.
«Я подумал сейчас, и...