И страшно и сладко

Тары-бары, растабары,
Будет счастье у Тамары.
А Тамара кто такая?
А Тамара – это я.

Пусть зовут меня иначе,
Кто Ассоль, а кто пропащей.
Алый парус. Бросил якорь
Долгожданный капитан.

Я ждала его такого
Молодого, разбитного.
Я давно его любила,
Век к нему душою в крен.

Не крутитесь, девки, возле.
Не страшны нам ваши козни.
Знаю, сердце не остыло,
Он спешит в мой сладкий плен.

Припев:
Капитан мой, капитан,
Он чужих не терпит дам.
У него всегда своя,
И, представьте, это...

Я пустоши не видел никогда...в мгновеньях смертных нет ада и рая...
я с Господом об этом говорил, но Он молчал, ничто не подтверждая.
Горьки и сладки, ярки и бледны, воспоминания о девственных аллеях...
вся красота в непостоянстве Той Руки, что крестит нас и всуе не жалеет...
Тебя так долго обучали "здесь" забыть, что ты - любовь, что ты - её причастие...
И оттого так страшно "тут" любить, что делит человек любовь на части...
но есть одна, её нельзя забыть.


© Copyright: Эдуард Дэлюж...

Милый львёночек, любимый!
Радость сладкая моя!
Ты на свете самый сильный,
Нет нигде смелей тебя!
Самый умный и красивый!
Самый в мире дорогой!
Будешь самый ты счастливый
Вместе рядышком со мной.
Мне с тобой совсем не страшно,
Что угодно хоть случись!
Мой защитник самый важный,
Я люблю тебя, как жизнь!
Скоро будет много денег,
Жизнь вокруг нас закипит!
Не оставим время лени,
Время нам пренадлежит!
Будет счастье, будет море,
Люди светлые вокруг,
Удивимся жизни вскоре,
Будь...

Снег тает юною зимой, любовь вновь ищет приключений,
Капелью звучной побежден страх мимолетных увлечений.
Ночь напролет слышны слова твоих невинных комплиментов,
В купе СВ под стук колес кипела страсть дивертисментов.

Наш полуночный разговор: полунамеком, полувзглядом...
И шторм в купе как приговор: нам лишь бы оказаться рядом,
Рукой дотронуться руки и получить разряды тока,
А за окном плывут буйки, не утонуть бы раньше срока!

Позабыв о всем на свете, мы в плену дорожной страсти...

Нежность вкусна до безумия,
Шёпот под кожу вонзается,
Я никогда не раздумывал,
Что же мне делать с красавицей.

Страшно быть негой распятою,
Сладко теряя сознание?
В страсти твоей виноватым я
Стал признаваться заранее.

Вот и картина готовая,
Мастерски сделана нами же.
Я для тебе обосновывал,
Чувств не растраченных залежи.

26.06.2017

Яков Есепкин

• Из книги

«Архаика»

Хождения

Четвертая глава

Шумишь о чем, летейская волна,
Поешь ли, плачешь, Сузские ворота
С печалью вспоминаешь, холодна
Печаль твоя, холодного и счета

Достойна слава, мир ей и хвала,
Блуждающие звезды вдохновенья
Сияют над юдолью, тяжела
Сиянность их, сколь нет и дуновенья

Теперь во тьме небесной ветерка,
Зачем тревожить времени тенета,
Есть вечность иль покой, лети, строка,
Синоним безнадежности поэта

Горение ночное, ах, обман...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»


Портреты юдиц в сусальном золоте

Двадцать девятый фрагмент

Золотых ли царевен травить
Иды вновь собрались о каморах,
Фей антоновкой будем живить
При седых звездочетах и Орах.

Ветхим пурпуром тьмы налием
Антикварные битые кубки,
Пой обручниц стола, Вифлеем,
Ныне все и успенны голубки.

Ах, Чума, это время земных
Страшных пиров, эфирной их неги –
С барвой фижм и шелков ледяных,
Красным принтом чарующих снеги.

Сорок первый...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»


Портреты юдиц с лилиями

Тридцать седьмой фрагмент

Феи ночи к одесным столам
Занесут о серебре пасхалы,
Мы ль угодны еще ангелам,
Господь-Бог, наши вретища алы.

Льет сумрак Византея, одно
Будем чаять небесные хоры,
Пусть начиния полнит вино
И зефирность вседарствуют Оры.

А юдицам дадут балевать,
Халы вымесят Цины и Леи,
Мы начнем с их шелков обрывать
Перевитые кровью лилеи.

Сорок пятый фрагмент

Королевские гербы в тени...

Все идут по своим коридорам,
Жизнь отдав своим дням и ночам.
Правд суровых своих приговорам,
И лжи сладкой пустым мечтам.

Все в своём, в их им нужном и важном,
Обозначенном им их умом.
Все в своём и прекрасном, и страшном,
Малом миру, но в них им большом.

И Вселенной пустяк и нелепица,
Что случается с малым со мной.
То, вокруг чего жизнь моя вертится,
То, что радостью мне и бедой.

И на то, что мне важно и знАчимо,
Мир внимания не обратит.
В нём смеёмся своим, своим плачем мы...

Дрон, двухметровый высохший алкаш
убил собачку, как сказали дети.
Ударил ее спьяну об асфальт
и спать ушел, а через месяц – умер,
сгорел от метанола, посинел;
его дружки, напротив, пожелтели
и случай тот не любят вспоминать.
Зато у Дрона есть своя могила,
на Пасху расцвела над ней сирень,
лиловая, как он. И в то же время
вернулась Жучка в опустевший дом,
и по двору гоняет кур соседских,
и дети снова носят ей еду,
и слыша лай знакомый по ночам,
я думаю, что это не случайно,
что...