И дивных скал

Ты это платье доносить не сможешь-
Напрасны все страдания мои!
Оно блестит растянутою кожей-
А в складках ночь утраченой любви...

Когда минуют вспышка и затменье-
И вспомню я,что баксов не берёг-
Глотает снов встревоженные тени
И душит злой пупырчатый зверёк...

Всё выметая-как научен прежде-
Чтоб не копить "де юре" от измен-
Я всё ж храню красивые одежды-
Давно ушедших,но любимых змей-

И остаюсь притягиваться в горе...
Там есть в душе нелепая скала-
За их отливом видимая...

Я хожу в шапке, полупальто.
Он – тоже в шапке. Мой друг.
У него – «Макар», ну и что?
- Вынь-ка, руки свои из брюк.

Я хожу в ватнике, зимушке рад.
Он – тоже в ватнике. Мой брат.
У него под ватником – автомат.
- Эй, «Мерс» сдай-ка чуток назад.

Тяжело – в ватнике. Наст скрипит.
Синицы цвенькают. Лес звенит.
У товара нынче – не товарный вид.
Спортился. Вышел его лимит.

«Калаши» - мешают, «Макаровы» - трут.
То ли дело – подворотнички.
Белые. Офисные. Переводов зуд.
Не банки...

Писателя обидеть может всякий
Писателю все истины, слова
Писатель выкликает на бумаге
По чёрточке, по капельке себя

Он может осерчав на Дон Жуана
Послать тому гранитную скалу
А может грацию вакханку без изъяна
Создать как солнцеликую росу

Он бог для тех, кого он изувечил
Он горделивый ангел всех начал
Для Вронского, для Чацкого, для Лира
И Бога тоже он когда-то изваял

Писателю всё должно, всё подвластно
Дворцы, бриллианты, государства, острова
И женщиной он обладает страстно...

Она вышла из тумана легким шелком дождя,
Вода ручьями по кромке влажного дня

Она не любила никого,она любила себя

Ее сердце как камень в утренней росе
Не собирает слезинке в своей длинной косе,

Она летала в мутной дымке розовых зефирных снов
Она не верила в посланья птиц летящих полков
Она сидела и глядела в воду буднего дня

Она не любила никого,она любила себя

Ее сознание чисто,как ветер юной весны
Она пролистывает быстро черно-белые сны,
Ее сердце тает вблизи лесного огня...

Глаза. Из далекого прошлого, юного лета.
Ресницами жизни опущен доверчивый взгляд,
Но пенной волной увлекает в любовь Афродита,
И душами чайки над морем счастливо парят.

А море играет, то ласково, трепетно, нежно,
То яростным штормом--холодной волною обдав,
И мечется, мечется чайка крылом белоснежным,
Касаясь тревожной волны серо-пенных кружав.

Но штормы не вечны, рассветами падают зори,
Лучами прощенья её отогрев между скал.
И снова она над просторами синего моря,
Над гладью...

когда нибудь, хоть когда нибудь
пусть на закате после дождя
последним лучом солнце посмотрит в мою грудь
и осветит в ней ту часть где тьма

где боль от мира и безмирия,
где горесть сладости от лжи,
где детства время схоронила
под обломками мечты,

пусть тот закат застынет в небе,
пусть в-небе алловый туман
напомнит моей душе о вере
и розцветьёт в ней давно заброшенный храм

пусть луч печалям улыбнётся
что в сердце мне вонзались торопя
не кем не-избегаемое забвение
но моей ли...

Холодные капли на тонких волокнах
Вот-вот оборвутся отвесно,
И ветер на плохо заклеенных окнах
Играет осеннюю песню.

Бывает, лежу по ночам в полудрёме,
Подушку топча головою,
А ветви берёзы в оконном проёме
Бросаются мокрой листвою.

Под это мельканье теней невесомых
Такое, бывает, приснится -
Припомнятся лица родных и знакомых,
И детство на миг возвратится.

И вновь на щеках расцветают веснушки,
И поле покоса медвяно,
Бегу к каменистой холодной речушке
Ловить чебаков и...

Мой черный человек – ты за спиной.
Мой черный человек и лик твой страшен.
Ты с черным сердцем, черною душой.
Смертельный холод чувственности нашей.

Не радует меня лазурь небес,
И бухты холод - вечен.
Пространства много, времени – в обрез,
Лишь камни за скалой и ветер.

...Собака воет у ноги,
за мысом стынут корабли,
Развал камней, - куда идти.
Конец пути, конец любви.

И пошёл по лесу Клич:
Помогаем зубров стричь.
И подточим волку зубы.
И зашьём у зайцев губы.
Совам выпишем очки.
Лису – ручку. Пусть строчит.
На пеньке про жизнь ежат
И про осени наряд.
Мишке новенький баян,
Хоть большой он хулиган.
А мартышке, а мартышке
Мы подарим чудо – книжку,
Про приличные манеры,
Чтоб не корчилась без меры.


А
Вот, уже и полегчало...
Ну, давай опять сначала,
Чтобы это было впрок,
Повторяем весь урок!
Чтоб друг друга тут не ели,
Не ругались даже чтоб...

Белый флаг на каменном обвале
Под напором ветра упадёт,
Молодость ушла за перевалы
И, наверно, больше не придёт.

Но твой сын, как истину простую,
Молодецки крюк в скалу вобьёт
И твою прекрасную, живую
Молодость в ладонях принесёт!