Художник

Как жаль, что забываем мы о главном,
Когда становимся немножечко взрослей...
Одна в пустой квартире плачет мама,
Прислушиваясь к звукам у дверей...

Украдкой, словно в чем-то виновата,
Слезинки стряхивая в кружева платка,
Она одна встречает праздничные даты,
Соседкам объясняя: "Хвораю... не звала..."

Она нам вяжет теплые перчатки
И вышивает крестиками скатерть...
Она готовит нам подарки... словно взятки...
Чтобы вернулись... чтоб остались...

Но только скучный и холодный дождик...

Вот ветка тополя, изломанная ветром.
В ней математик углядел серьезный вектор;
Поэт ее сравнил с летящим летом,
С витиеватой раной - вивисектор;
Скопировал художник с ветки вензель;
А астроном нашел ее по звездам;
Точильщик утончил опасность лезвий,
А у влюбленного в груди сверкнуло: .

Мы с тобой живём в северной стороне,
мы смотрим на запад и ночью встречаем рассвет,
мы дышим одним дыханьем,и слышим всё тот же звук,
это звук мы создали сами,
и это сошло с наших рук.

Мы думали это правда,
и это казалось болью,
пока мы любили словами,
отрава сливалась с кровью,
смотри, здесь нету больше стен,
теперь мы знаем, что жили в северной стороне.

В одних направлениях есть ветер,
в других есть красивая песня,
у нас же нет ни того не другого,
и кто нас...

Жил да был в селе «Налейка»
парень, звать его Андрейка.
Ни печаль, ни радость в нём
разбудить вам нипочем,
потому как на селе
он считался не в уме.
Было два у него чина -
увалень и дурачина.
Все его жалели часто,
а вот это уж напрасно!
От природы он был рыжим.
И к тому же чуть бесстыжим.
Голым мог купаться в речке
и прикинуться овечкой.
Баб вокруг не замечать,
и нырять себе, нырять.
Те бельём в него швыряли.
И топили, и шпыняли,
а Андрейке нипочем.
Хоть грозите кирпичом...

Нарисуй мне дом
В котором я живу
Нарисуй балкон
И мечту мою
Нарисуй печаль
Радость и тревогу
Нарисуй меня
И мою дорогу

Красок не жалей
Старый мой художник
Все как есть пиши
Тайны не к чему
Пусть идут дожди
Иль светла дорога
Все что видишь ты
Передай холсту

Я твою картину
В комнате повешу
И друзей однажды
В гости позову
Кто-то скажет, вижу в ней
Лишь вьюги и морозы
Кто-то спорить буду
Что солнце и весну.


Нарисуй мне дом
В котором я живу
Нарисуй балкон
И мечту...

Живя сотни лет, мы искали себя.
Прожив один миг, мы так много узнали;
Художник был пьян, но портрет удался,
Факир - как стекло, только фокус провален.
Зачем ты молчишь? Ты же учишься петь...
Под ритм дождя есть гитарное соло,
Пусть золотом падает струнная медь,
И два - как один, чуть простуженный голос.
Да, черт с ним, пусть карты твердят, что хотят;
Поверх всех тузов ухмыляется джокер...
На этой доске - пусть цейтнот, но не мат,
И солнце встает, как всегда, на востоке.

Es sheint mir, dass gefallene Soldaten,
Die man sehr lange noch erwarten wird,
Grabstaette nicht im Feld gefunden hatten –
Sie ziehen, als die Kraniche im Wind.
Bis heute noch seit den blutroten tagen
Hoert man von oben irhen shrillun Ruf…
Vielliecht darum kann niemand etwas sagen
Als dieser Zug sich oben langsam ruert…

Ich sah sie abends oft forueberziehen,
Sie schnuerten meine Seele schmerzenvoll…
Dort unter ihnen ist ein Platz geblieben,
Ein kleiner Platz, den ich einnnehmen soll...

Деревья, сменив головные уборы,
Столпились и спят над притихшей рекой.
Сентябрь взбежал на лесистый пригорок
И смотрит на серое небо с тоской.

Октябрь торопит, ворчливо бормочет,
Холодным дыханьем листву теребя:
«Природа давно уже осени хочет.
Пора заменить мне на вахте тебя».

Дрожащая стрелка часов мирозданья
Вплотную приблизилась к новой черте.
И вот, как всегда, в этот день расставанья,
Природа во всей предстает красоте.

Закат распахнулся, как розовый парус.
Багровые кисти...

Там в краю джигитов статных
Шумных рек и башнь высотных
Среди скал у родника
Черноокая краса

Не спеша кувшин качая
Ручкой ласково плескает
Хладны брызги, блеск свинца
Солнца луч играется

Уловил момент художник
Кисти раб, сунны безбожник
Потянув за повода
Времени сдержал коня

Чтоб вдохнуть родного бриза
Умеренного каприза
Мог любующийся я
Хоть картина не моя

Ей одной принадлежу я
Воли цепью скован я

Когда бы не был я поэтом,
Не посвящал б тебе стихов,
когда бы не был я художник,
не рисовал б я обраОв,
когда бы не был я влюблённым,
я был б никем, ничем, я б был
пустым колодцем заилённым,
когда б тебя я не любил.