Хрустальный шар

Война и Библия
.
( Читая святителя Николая Сербского: " … из всего вышеизложенного ясно, что война зависит исключительно от нашего отношения к Богу и Божьему закону… ")
.
Обнажена война Писаньем,
но век от века человек
себя приносит на закланье:
война – отход от Бога – грех.
.
Дела и мысли, чувства в скверне.
И «нечестивым мира нет».
Сердец так мало чистых в вере.
Отвергнут вечный неба свет:
.
кричат о мире, брани жаждут,
за идолами пряча суть,
и сами свой народ накажут,
вновь...

.
ХЕРСОНЕС – город новый, восставший
из руин – дух и скрепы, и честь!
Славы место! Народ, долг отдавший,
возрождает Небесную Весть.
.
Стан хазар, печенегов и скифов.
Стяг апостола, первым что зван.
Отойдя от языческих мифов,
князь Владимир зов Божий познал.
.
Новгородский и Киевский княже
Русь с крестом навсегда обвенчал!
От КорсУни вдаль долгая ляжет
(В даль от КОрсуни долгая ляжет)
в свет дорога. Здесь первый причал.
.
Уникальный храм-парк поднебесный,
город-сад, христианский...

Когда исчезнет небо над Землёй,
И пустота, затронет её твердь.
То чёрным став, когда-то голубой,
Сквозь Космос будет, шар её лететь.

И прекратится жизнь и там, и здесь,
Без веры в них, исчезнут Бог и чёрт.
В небытие, Земной шар враз и весь,
В пласт пустоты, пустым став, упадёт.

И грех и святость, благость и порок,
Утратят знак и смыслы в пустоте.
И будет время, но без действий срок,
Толкать ничто, не будет к суете.

И те, кто вечное ваяли и творили,
И те, кто не желали...

По сигналу звонкого свистка,
Суету забыв мирских забот.
Двадцать два здоровых мужика,
Шар гоняют, в поле меж ворот.

В них азарт, ведь это же футбол,
Он для них, важнее их самих.
Цель одна — забить в ворота гол,
И она, им выше всех других

А меж них судья, во рту свисток,
Он и царь, и Бог Верховный им.
Видит он, грехов их всех порок,
Справедлив и к добрым он, и к злым.

Фуболист — особый вид людей,
Жизнь его, за мяч на поле бой.
Цель его Игра — живёт он в ней,
Игрой с буквы...

Воздвигнут был во славу Бога,
И не найти, пожалуй, слога,
Чтоб описать мне как тогда,
Сияли златом купола.
Как по холмам в тиши печальной,
Распространял повсюду он,
Колоколов призыв кристальный,
Хрустально - чистый, добрый звон.

Пред ним персты втройне слагали,
Крестились вдоль и поперек,
Порой с печалью провожали
Обитый тканью мрачный гроб.

Весной, над строгими крестами,
Кружили черные грачи,
На пасху, шумными рядами,
К нему сходились куличи.
Попы здесь ладаны курили...

Я пока не умею летать...
Ну, придется учиться...
А Ты улыбнулась мне...
Значит, полет мой случится...

Значит, правда все то,
Что нагадала бабка на тесте...
Ты улыбнулась мне...
Значит, мы будем вместе...

Значит, в руку был сон,
В котором я пел Тебе песню...
Раз Ты приснилась мне -
Значит, мы будем вместе...

Значит, когда Ты войдешь,
И скажешь тихонько: "Здрасьте!",
Я уроню хрустальный бокал
На наше с Тобою счастье...

А Ты улыбнешься мне...
И я пожалею опять,
Что выпил...

Давай, дружок, ты мне поСиморонь:
Я стану черной гривой кобылицы,
Я стану ветками , летящими в огонь,
Хоть и не верю в эти небылицы.

Побуду облаком на Адмиралтейском шпиле,
Потом я превращусь в росу,
Которая тихонечко застыла
На раннем, свежем, питерском ветру.

Я взмою в небо на воздушном шаре,
И чайкой упаду на гладь воды.
Я стану лужицей на тротуаре,
Которая не ведала беды.

Я сфинксом стану у Невы,
Молчанием суровым охолоню.
Но это я все. Ну а ты?
Давай я и тебе поСимороню...

Мы встретимся!
Обязательно встретимся!
Не сейчас, а потом,
После смерти-
Ангелами бестелесными,
В чистом хрустальном свете,
Чтоб разрушив преграды условностей,
Что нам так и не дали любиться,
В бесконечной вселенной нежности,
Крыльями соединиться.

В хрустальных гранях, в пузырьке,
Таится капелька Парижа.
Дыханье облака в руке
Коснётся локона чуть ближе.
Глаза закрыв, волос каскад
Встряхну, рассыпав гриву - ну же!
И тайны звёздный аромат
На миг мне голову закружит.
Теперь он будет, вслед летя,
Витать вокруг - в моём движеньи...
...Лукаво взглядами светя,
Мне усмехнулось отраженье.

Пронзительно тих опускается вечер.
Улыбка и блеск покоряющих глаз,
Ладони и локоны, хрупкие плечи - За дымкой воздушной теряют контраст.

Закатное солнце калёным алтыном
С шипением входит и падает сквозь
Сметанное облако, медленно стынет
И гаснет, оставив окалины горсть.

Пока голубое сереет, скудеет,
И сумерки зелень крадут не спеша -
Темнеет хитиновый плащ скарабея,
Катящего солнца обугленный шар.

За горб горизонта, за занавес ночи,
Под бархатный полог, где сны...