Хрупкость жёсткости

Не бей, не бей по руке, пусть упьётся, жимолость,
слов, папоротник, солодка, наоборот, обратно,
от противного, от него, форма форм, разрастание
пузыря, его полёт, бах, лопнул, ногой, рыба, она
пусть плывёт, свяжи руки, нарежь лук, нарежь,
пусть плачет, палач, раны заживут, вижу, смотри
в оба, не упусти, течения не нарушь, рушники,
вытирающие след, путай, гололедица чувств, не
упади сам, думай о себе, основа, песнь, хрупкость,
сотрясение, весы, добра и зла, полной пустоты,
улёта...

- По ком звонят колокола? -
Об этом ведает Аллах,
А может кто-нибудь ещё –
Из тех, кто предъявляет счёт.

Кто гонит ветер и волну,
А ночью не даёт уснуть –
Дождём стучит в моё окно...
Того мне видеть не дано.

И кто царапает в душе,
В болоте направляя шест? –
Чтоб год ещё, а может два
Я в рифмы одевал слова…

ЕСМЬ.

- Есмь я и ты! Всё прочее – слова,
Суждения и выводы из оных,
Феномены – эстампы в головах,
Из парадигм состряпаны законы…

Есмь социум, но в наших же...

Все на круги своя...
Спотыкается день -
на лице бытия
пробивается тень.
Потускнели цвета,
изменяется свет...
Только круг бытия
не исходит на нет.

***
На остром лезвии ножа,
срывая жалкие одежды,
вся окровавлена Душа -
источник веры и надежды.

***
Удар судьбы. Осадок горький.
Нет к старому возврата...
И впереди одна дорога -
по лезвию каната.

***
У жизни во знамение
во всем свое лицо -
печать благословения
ниспослана Творцом.
Пока бегут видения -
минута горяча...

Отдохни пока.
Безвременье застыло
Хрупкостью льдинки.

Из кипятка – морковь, яйцо и кофе...
Морковь мягка, скушна, ей впору охать...
Яйцо -- крепыш и хрупкость позабыта...
А кофе, кофе, в чашке что налито –
Вдруг аромат, что не был в кипятке,
Нет твёрдости той, что держал в руке…
Безликость жидкости изменена
И жизнь сама вновь красками полна…

Судьба ударит – кто-то, сразу сник.
А мягкотелость -- сталью станет вмиг…
Но обстоятельство, порой, и тех меняет,
Кто из дурного пользу извлекает,
Стремясь, тем самым, мир...

Улицы край, как край ресниц, не выдохнуть
и не упасть ниц, остановка, прекращение
прений, резолюция как резеда, рвения как
пастернак, (ревень), а ты как? дошёл до сере-
дины, или львы каменные, преградили доро-
гу Нине, и она, не взяв тебя за руку и не отве-
ла восвояси, а ясень, зеленью шелестит,
«встречному» ветру, вторя, подпевает, шёпо-
том о Трое, а сорвавшийся лист, летит к земле,
передумал висеть и тяготение, ………..
приближает…….конец, ……и забвение……
а она, говорила...

Предрассветный воздух; тихо плещется
изумрудная чаша моря;
позади, наготой упивается берег;
юный Эрос мерещится;
справа шёлк апельсиновых веток;
рядом нимфа с пурпурным плащом,
спешащая к новорождённой,
что на гранях жемчужной ракушки,
из пены морской,
отрешенно,
вбирает хрупкость и нежность
черт Симоннеты Веспуччи;
слева сеют дыхание роз
объятья зефиров,
благоухая расцветом любви;
говорящая сладостью плоть
льётся музыкой тонких деталей;
розы падают в ритме волн,
в ритме...

Мягкость взгляда, нежная скорбь,
ласковый свет печали,
небесные ясли, туманно-лунная кровля,
теплота отзывчивых рук, молитвенный шелест свечи,
мелодический дар, смиренная грусть,
радость надежды, душа одиночества
прозрачная хрупкость безмолвия,
ритмический срез облаков, парящих лицами
седобородых святых и ангелов в ультрамариновой бездне,
огранка солнца, глубоководность пространных вздохов органа,
созерцание чуткого сердца на тонкой нити мгновенья,
божественная длиннота...

Ветер-Воланд правит балом.
Хрупкость чувств-ветвей привита.
Сломан тот, кто любит мало -
Дерева, не Маргарита.

Фашист двигался как тучи...
По степям нашим могучим!
Степь пылала и горела...
От фашистского набега.
Враг наступал железною армадой
И чего ему в союзе было надо?
Не приглашали мы его...
Как могли, отбивались от него.
В сорок первые года...
Артиллерия «сильная» была.
Сорокапятка противотанковая пушка...
Артиллерийская подружка!
На защите Родины была...
Останавливала танки в степи она.
А частенько подводила...
От своих обязанностей уходила.
Не пробивая лобовую броню танка...
Лишая...