Гуляет пожилая пара

Отгремело эхо войны,
Заросли от разрывов воронки...
И под сонным мерцаньем луны
Не свистят бомбовые осколки.

Пуля многим дарила смерть –
И насытилась кровью земля.
Их сердца продолжают гореть
В Вечном пламени у Кремля.

Ну а те, кто прошел все бои
И с победой вернулся домой,
Вспоминают военные дни
Пожилой, ветеранской слезой.

Полетела капля талая
С козырька да вниз,
У неё орбита малая,
Коль на пути карниз…

Здесь интрига мерная,
Есть у неё девиз:
«ЗАКОНОМЕРНОСТЬ (верная) -
В мере разберись…».

Та ль гуляет рьяная?!
Выдаёт стриптиз,
По натуре – пьяная,
Без надлежащих физ…

В круговерти парится?!
Да без всяких риз,
По паперти вабится,
Но летит на низ…

Вдруг, она святая,
Все зовут на бис?!
Вероятность – слабая,
Преподнесёт сюрприз…

Но, чрезмерно быстрая,
Словно слово: «Чиз-з-з»,
Пролетела...

Пошарпанная старая шарманка,
Мелодию играющая с фальшью.
Парижский вечер. Пожилой шарманщик,
С вертлявой непоседой-обезьянкой.

Старик поёт, протягивая шляпу,
Органчику фальшивя в унисон,
Знакомый незатейливый шансон.
Мартышка в шляпу запускает лапу.

"Счастливые билеты, господа!
Мадам, месьё, узнайте ваше счастье.
От горя не останется следа,
Закончатся все беды и напасти".

Монмартр. Мелкий дождик моросит -
В Париже серы, неприглядны зимы.
Напрасно старикашка...

Кот гуляет по карнизу,
Смотрит кот на облака.
Он проныра, он подлиза
И любитель молока.

А на небе рыбок варят,
Вкусных рыбок, посмотри!
Проплывают в белом паре
Чебаки и пескари.

Ходят стаями сардинки,
С плавниками и хвостом,
А над ними в серединке
Шевелит усами сом.

Котик скушать рыбок метит,
Котик смотрит не дыша,
Только вдруг случайный ветер
Всю уху перемешал.

Распугал сардинок стаю,
Съел сома и чебака.
Ррраз, и рыбный суп растаял.
Превратившись в облака.
20.08...

Как девушку её я не любил.
Я Ларочку хотел не так, чтоб очень сильно.
Ей дорогих подарков не дарил.
Шампанским сладким не поил её обильно.

За ней я не ухаживал почти.
Под руку не водил её по ресторанам.
На танцы с Ларой не желал идти.
По существу, расстаться было бы пора нам.

Она была мне вовсе ни к чему
И я ей был совсем, ну, вроде бы, не нужен
И очень удивлялся я тому,
Что вместе часто так бродили мы по лужам.

Гуляли и болтали ни о чём.
Мы с нею были странной и нелепой парой...

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

В больничной особой палате,
Куда не пускают родных,
Лежали, томясь, на кроватях
Два очень тяжёлых больных.

Один у окна – седовласый,
Всё время дышал тяжело.
Вчера, выходя из сберкассы,
Вдруг сердце его подвело.

Другой помоложе – у входа:
(На стройке упал с вышины).
И видеть он мог: от прохода
До двери в проёме стены.

Негусто. Но что тут поделать,
Когда неподвижна спина.
Просил пожилого поведать
Что видно ему из окна?

Услышал: - Я вижу берёзы,
И с чистыми водами пруд...

Утром и вечером, - дома, на улице, в парке, -
Я наблюдал за работой весёлого парня.
Парень по городу шёл,
выставляя оконные рамы,
Людям, ему незнакомым,
счастливые слал телеграммы,
В парках сжигал прошлогодние жухлые листья,
Сыпал веснушки на юные девичьи лица.
Может, волшебником был,
может, просто хорошим был малым,
Только ему, чтоб ни сделал он,
всё было мало!
Парень раскрасил аллеи в зелёную краску.
Парень почистил Кремля золотистую каску.
Ну, а потом, растопивши последнюю...

Безумств моих стихи,
Скорей всего, плохи.
И я не отрицаю,
Что зря листы мараю.
Но ты как оплошал?:
Шесть строчек прочитал!


Холод, сырость, грязь, туман.
В это утро всё - обман.
Звуки тают, нарастая,
И рождаются, смолкая.
Сон ли в утро? Утро ль в сон?
Яви крик? Иль бреда стон?
Стон побуднего распятья,
Стон полночного проклятья.
Нынче всё не то, не так,
Не с чем сердцу биться в такт.
Не с чем биться, не с чем слиться,
Некому во мгле молиться.
Нечем стало дорожить,
Нечем...

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...