Гул

Трамвайный гул, знакомый с детских лет,
На этот раз - встревожил и умножил
Ее печаль, ее простой обет.
Отгородилась шторой. А в прихожей,
Впотьмах нащупав жесткий торс пальто,
Покинула печальный грот квартиры:
Прошлась по улице, Спокойное Никто,
Явившись тенью в светлом царстве мира.
Потом - автоматический подсчет
Мгновений и снежинок на перчатках...
Бездонный люк. Знакомый поворот.
И долгожданный трепет под лопаткой.
Костяшки пальцев с дверью - симбиоз...
За Рубиконом, крытым...

От сладостной, но смертоносной дремы
очнуться бы.
Вдохнуть бы пыль столетий,
отряхнуться от воды,
расправить плечи.
посмотреть вперед,
не прикрывая глаз,
пройти сквозь свечи,
сквозь уснувший лед
в который раз...
но нет.
Охота к перемене мест
не подведет
и путь укажет сквозь уснувший лед.
Лишь взгляд один, -
и смолкнет гул
ненужных голосов-
в пустыне снов
не нужно лишних слов,
а звуки бережно хранит
звезда, что в сердце я ношу...
И голос, что твердит
мне истину...

Солнце пустило по кругу спасенье,
мир со скучающим видом поверил
в то, что стекло с удивительным хрустом
может убить нарастающий гул.

Мерлин лениво жевал беладонну,
Алистер Кроули бегал по кругу,
в зал собирал насекомых Эллады
и непрерывно читал "КоммерсантЪ".

Staub курил наперстянку в подъезде,
Mara крушила пустые бутылки.
День проходил стороной, сторонившись
странных до рези в печенке людей.

Путин Сорокина выбросил в урну-
постмодернизм не устроил Госдуму.
Кто-то сопел под...

1 Город спит настала ночь
Ветер гонит листья прочь
Стихнет гул дневной тоски
И зажгутся фонари
Наступает час когда
Звезды видно из окна
Люди видят сны без зла
И вокруг лишь тишина

Пр: Город мой спит под окном
Небо залито огнем
Лунный свет расскажет мне
Сказки ночи в тишине

2 Город спит забыв про все
Будто я сижу в кино
На экране видно все
Мир желанья твоего
Где нет злости без причин
Нет заводов и машин
Где не просто властелин
Грязных улиц и витрин
Там где только чистый...

Черные стены - обугленный дом
Когда-то люди жили в нем
Когда-то радость была, детский смех,
Там люди не знали горя, помех

Любили, смеялись, мечтали,
Грусть вместе переживали,
Но не было горя и не было слез
Им бомбардировщик горе принес

А кто-то здесь родился,
Вырос, окончил школу, институт,
Ну, а потом уже женился
И появились дети тут

Но ночью той безумной, темной
Гул самолет разрушил уют.
Теперь они почти бездомны
От Господа подачки ждут.

Они спаслись, они Живые
Но дома...

Как никогда уверен я,
Этому не будет повторенья.
Ты покидаешь навсегда
Мир моего с тобой мученья.
Маленькие радости судьбы,
Прощать и забывать часы беды.
И, божеством моей мечты,
Ты улетаешь.
Скажи "прощай"
Я изнываю в нетерпенье,
И невзначай
Мой дух замрет от умиленья,
Когда на взлете полоса
Проводит лайнер в небеса
И гул прощальный торжества
Утихнет в небе.
И снова я (в который раз)
В слепом порыве искупленья.
Мои друзья
В благом невежестве спасенья.
И жертвой хитрости...

Я взгляну на небосвод,
Ища средь тысяч звезд свою,
Надеюсь что найду средь этих темных вод,
Единственную мечту мою.

Тихий гул поездов,
Мягкий утренний свет,
Неоставит следов,
И не скажет привет.
Одна вечная ночь,
Окружает меня,
Счастье сгинуло прочь,
Лишь ехидно маня.

От зари до зари,
Жизни медленный шаг,
От земли до звезды,
Его не хватит никак.

Сколько людей! Сколько смертей!
Танки, взрывы, гул самолетов!
Они наподали как толпы чертей,
А мы отбивались как стая кайотов...

Нас было двести, но отступать
Никак не могли мы, то было бы глупо.
А после битвы осталось нас пять
Немых и глухих, безногих, безруких.

Я был командиром и понимал,
Что отбиваться не было толка,
Но голос в рации четко сказал:
"Держитесь ребята! Осталось недолго!"

Подмога пришла, мы уже побеждали,
Мороз пробирал, колючий как еж.
Я понимал, да и все...

Так неожиданно и страстно:
без громких слов и пышных фраз
была со мной, как призрак счастья,
и реял свет лазурных глаз.

Не прекращались поцелуи
под моря бешенного гул.
Как в этом бешенном разгуле,
наш хрупкий плот не затонул?

Но он стремился к дальней цели.
И золотились берега.
Налюбоваться не успели -
Судьба излишне к нам строга.

Прошу продлить хоть на немного
двух тел взволнованный прилив.
Стоит разлука у порога -
смеется, нас осиротив.

Мы расстаемся. Нет покоя...

Где портал, из двух колон,
С треугольной аркой,
Где, резная дверь,
Желтым лаком, отражается, горит.

Двух берез, к земле наклон,
И за новой, белой шторкой,
Седовласый пехтерь,
Нам замок, ключом солидным отворит.

Низким скажет, баритоном,
Что в цветах портрет, поэта и алтарь,
Современным, стены отделаны фасоном,
Все не так, как это было в старь.

Что - пустым павелионам,
Не хватает, прежний гул толпы,
Не дрожать, стенам, пилонам,
От шагов, людской, большой стопы.

Не звучат...