Грязный

Вращаясь в отверстии наших событий,
Пачкая руки о грязную жизнь
Мы волочёмся мешком незакрытым
Слёзы пуская, от боли, внутри…
Нас избивают палкой обмана,
За что лишь спасибо мы говорим.
Никто не поймёт проблем молодёжи,
Никто не развеет «блакитний» туман.
Вы рвали одежду, топтали ногами,
Но только продрогли от этого мы!
Ничем не разбить машину правленья,
И нам, не дано «посидеть за рулём»…
Мы, только лишь краска, серого тона,
Которой покрашена «автоколонна»…

Пророком родиться не надо,
Чтоб истину зреть на земле.
К нам нечисть явилась из ада
Верхом на поганой метле.

Прославило лютое время
Тиранов нерусских кровей,
И правит злодейское племя
В краю златоглавых церквей.

И множится нощно и дённо
Смертельная жатва врагов –
Мильоны детей нерождённых
И сжитых с земли стариков.

Сородич! Расправивши плечи,
Любую мы рать разобьём.
Довольно терпеть эту нечисть,
Пора угостить их дубьём!

Кровавой орде каннибалов
Набат колоколит: «ДО-ЛОЙ...

Вот я лежу спокойно в формалине,
Креветкой скрючен,похудел на вид,
А где-то Путин ездит на "Калине",
Барак Обама Ливию бомбит.

На огурцах бацилла вьет гнездовья,
Напиток врач разводит спиртовой,
А мне не надо крепкого здоровья,
Теперь мне по-фиг кризис мировой.

Пускай народ спешит к капитализму,
Пусть эротично заскрипит кровать,
Мне всё равно,зато не будут клизму
По десять раз меж ягодиц вставлять.

Прошу прощенья,что ругался матом,
И медхалаты сестрам задирал!
От этих слов...

Я омут грязной полутьмы
Достаточно испил
И ужас - черный страж ночи
Пугал меня и бил

Пороки старые гурьбой
Вкушают боль мою
И я с улыбкою больной
На них смотрю, смотрю

Ах, как же плачет моя суть
Проявленная чуть
Закинув голову свою
Я эту боль пою

Опять средь мрака на краю
Не труп и не живой
Никто не даст мне здесь покой
Один я здесь даю

О, если бы один лишь звук
Один случайный взгляд
Тогда б родился сердца стук
Родился б путь назад

Как хрупка память у ночи
Ей...

В плеере моём играет рок-н-ролл

а осень за окном пакует чемоданы

письмо твоё легло ко мне на стол

и строки в нём красивы и туманны



ты пишешь, что одна встречаешь вечер

и как укрыты белым пледом все мосты

как помнят рук моих касанье твои плечи

и что стихи мои понятны и просты



ты пишешь, что по всем частотам

передают лишь только сердца стук

когда снежинки в медленном полёте

касаются твоих ресниц и рук



а поцелуй, как дивное признанье

заменит...

Страннице - поэзии б напиться, только не постичь того уму:
Единицы на своих страницах воспевают свет, а сотни – тьму!
А любовь?! Читать о ней несносно! - таинств нет. Лишь извращений рать...
Пусть и грязно, но зато тАк грёзно?! Главное, порок посмаковать?!
И в стихах – эпитеты, как пули. Жизнь охаять - шик и крутизна!
Тут весь негатив: и мат, и дули, и плевки, посылы «в...» и «на...».
Нету норм, на пошлость нет лимита! Пародисты – все, кому ни лень!
И разит сердца пиита бита, и гуляет...

Нам кажется, что творчество первично, наше, всё
может быть, а тот сказал, что нет, энергии той след,
что снизошла, родилась, стяжанье, это в нас, так
отразилось, избыток выплеснув, побочный то про-
дукт, маркёр того, что было, поэтому оно нам мило,
а чистота кристалла? и от нас, коль затуманим глаз,
таков и результат, и нечего на мир пенять, коль мы
грязны, мы, видим, то, что в нас, есть, что безобраз-
но, что скрываем. на посторонних выливаем, мы от
себя внимание отводим, так...

Смерть не диктует, чистый бред, от грязного не
отличишь, а сердце (форма) о любви не знает,
качает кровь, и ушки наострив, прислушивается,
к тем состояньям, как сосуды, почки, мозг, носи-
тели энергий, этих дум и лёгкие, бывают тяжелы,
расправь, разрежь тяжи, ремнями, что скрепили и
не кури и смысла не ищи, он сам прейдет, а нет
знать не судьба, не выросла ещё рука, для знаний,
чтоб черпать, из котелка, похлебку, а шкура, це-
лостна, реальна, не порть её, стреляя ей в глаз...

Развяжите руки ради Бога,
Мне не выплыть, я иду ко дну.
В моём теле жизни ещё много,
Развяжите руки — я тону!

Тянет камнем вниз меня усталость,
Меркнет свет, в глазах моих темно.
И в обычно бодром теле, вялость,
И скольжу тихонько я на дно.

Я когда-то мог везде дышать,
Но забыв искусство это сгину.
Жизнь сумела руки мне связать,
Перед тем, ударив больно в спину.

Я тону не в море — в грязной луже,
Мал я стал — она как море мне.
,,Покорись!» - кричат мне — ,,Будет хуже...

Я так давно не верила в любовь,
что, кажется, готова всё простить:
мороз и одиночество веков,
отчаяний и горя дикий крик,

все дни, когда никто не включит свет,
когда свеча не греет и не жжет,
когда не бьётся сердце, а рассвет
не хочет, не включает, не придет…

когда по венам сталь, а боль в висках
уже не будет дуло обжигать…
когда не надо! не поможет! ах!
и душу мне назад не отыграть…

когда на липких лапах февраля
и в грязных лужах луны догорят,
когда вы и не знали про меня...