Грубый

Я смеюсь, только сердце рыдает
Я иду, но душа не поет
Я смотрю, как земля расцветает,
Но зима в сердце вьюгой метет..

Я лечу, не поняв, что упала,
Боль так быстро прервала полет
Я от жизни с тобою устала
Но мне надо идти и вперед

Разорву я земные оковы
Побегу босиком по земле
Не слышны мне теперь твои зовы
Так спешу я навстречу весне……

Так лечу я к незримой надежде,
Так бегу я навстречу судьбе
Знаю я, что не будет как прежде,
И ты знай, что решать не тебе…

И теперь не...

Вечность-это статуя,
Я хочу быть скульптурой,
Чтобы чья-то с силою рука
Отрезала от формы грубой.

Чтобы часы были мне
Пустым звуком в ушах,
А года, будто ветренный зной,
Безразлично стоял надо мной.

Я все чувства хочу потерять,
Из мрамора хочу быть сделана,
И чтоб не по венам кровь текла-
По мраморным артериям.

На призыв пароходных гудков откликается речка,
ускоряя течение в рамках поросших травой берегов.
Дым летит к облакам, превращаясь в колечки, сердечки,
забывая о жертве деревьев, пришедших на огненный зов.
Копоть черная в горле у пушки -певицы военной.
Замолчала, услышав весенние спевки кочующих птиц.
Шарик желтый мимозы -цыпленок цветочной вселенной
тихо шепчется с ветром о тайнах медовых криниц.

Темно-серый асфальт не тропинка лесная...С дороги
не свернуть - по минутам расписан...

Связало тишину узлом видений сонных
Крыло ночное, выползла наружу
Луна из черной преисподней
Полотна́ вселенской стужи,
И замерцал далеких солнц небесный караван,
Узорный ряд выстраивая статно
Созвездий, судьбоносный океан
Ложится на судьбу, пронзая воздух ватный
Холодною зарей, в пустыне бессловесной
Гуляли духи по градам и весям
Сказаний древних о победах ратных,
О государях-самодержцах, родом знатных,
Под облаками летописной пыли
Стирая грани вымысла и были.
Земля эта...

Пусть губ твоих коснутся чьи-то губы,
Из глаз его прольется теплый свет,
И в тот же миг прозрение наступит:
Ты ощутишь, что боли больше нет!

Когда любовь приходит, боль не властна,
Хотя сама порой приносит боль.
Но сознаешь, как всё-таки прекрасно
Страдать болезнью под названием «Любовь».

Мне ж суждено судьбы веленьем грубым
Страдать неразделенностью любви.
Пусть губ твоих коснутся чьи-то губы…
Жаль, эти губы будут не мои

На главной улице города
Ходит грязный жираф.
Ты игнорируешь дворников.
Мой милый долговяз.
Ты бесстрашно слоняешься.
Сыпешь пыль и грязь.

Черепаха моя слоновая.
Не спеша, уходишь.
Устала.
Твои слизистые глаза.
Твои грубые гигантские лапы.
Что-то рвётся внутри меня.
Но это твоя.
Свобода.

Плыви, что же ты лежишь.
слышишь, пожалуйста, будь жива.
Моя милая рыба пила
Не дышит теперь.
Из-за меня.

Не сердись сурово так малыш,
Что бываю иногда я грубым,
Как котенок, как слепыш,
Верю выдумкам врагов, нелепым.

Исковерканным всем словам,
Что мне шепчут добряки на ухо,
В голове моей бедлам,
Их закрою пальцами наглухо.

Чувства все мои бурлят,
Не умолкнут даже к ночи,
Злости пузыри вздуваются, шипят,
От обиды горькой желчи.

Я в отчаяние прошу,
У тебя сейчас прощение,
Камень на плечах ношу,
От тебя жду понимания откровение.

Как тянет холодом от кладки...
Я это чувствую спиной.
Какие страшные загадки
и в ней - в стене, и - за стеной.
Табличка... Имя... Что ж, могила...
И сколько в ней таких могил...
Стена - глумливо-молчалива,
а я бы с ней поговорил.
Я был бы резким с ней и грубым,
но раз молчит, я хоть курну...
Ложится тенью редкозубой
стена Кремля на всю страну.
Стране то холодно, то жарко,
то нет тепла, то нет дождя...
А за стеной чуть слышно шаркнет
нога тщедушного вождя.
Он кашлянет, и снова...

Я пылкость чувства прятал под броней
Холодного и грубого металла,
Но и броня нередко западнёй
Меня, как есть, до пяток предавала:
Под латами весной ломался лёд,
Я грёб, своей захлёбываясь страстью...-
Меня топил неудержимый гнёт
В угоду мной придуманному счастью.
Я наступал,
Но отступал и гиб,
И... прекратил скрываться за бронёю:
Пусть откровенным будет горя всхлип,
Пусть счастья крик неразделим со мною.
Чтоб честность чувства мне - и щит, и меч.
А там, что Бог пошлёт - хулу иль...

О, Господи! Как больно и как страшно,
Когда из жизни твои близкие уходят,
Вдруг понимаешь, что на самом деле важно,
Но вновь вопрос ответа не находит.
Зачем и почему и кто дал право
Забрать их безвозвратно и навечно,
И понимаешь, сколько раз ты был неправым,
Но время эти раны не залечит.
Ты будешь мучиться,винить себя
За то, что как-то грубо ты ответил,
За то, что ты тогда не понял
И, нанеся обиду, не земетил.
За то, что раньше не спросил:
"Как у тебя дела и все ль в порядке?",
Не...