Грань

Сводит с ума бессонница.
Ночи уродлив грим.
Сны мои - орды, конница
С тысячей черных грив.

Резко закат сиреневый
Грань прочертил в судьбе.
Господи, дай смирения
Тем, кто идет к Тебе.

Колокол бьет на звоннице,
Снов моих тает смоль.
Сердце любовью полнится,
Превозмогая боль.

Не в памяти живет отметина Души,
Не в золоте надрывный звук трепещет...
А день летит и груз упал на плечи,
И не отдать его... С собой, туда нести...

За грань, за горизонт, и где излучин след -
Полупустой бокал еще там грезит
Усталостью ночей... И давят веси
Событиями дней и в них, обрывки Вед,

Завещанные где-то у Истоков Сна,
Заполненные смыслом в древних далях...
Сокрыт Секрет - лишь есть в Душе скрижали
И знак благих небес, и Мастера рука.

А на ступенях лестницы ведущей вдаль...

Понять не возможно систему людей,
Работу желудка, мозга, бровей.
Есть нервные клетки, и жить тяжелей,
И кости, и печень: «Смотри, не болей»

Ведь многие люди, как станет темней,
Оставят здоровье: «Держись пободрей».
В иллюзиях ищут правду, и в ней
Желают остаться, «им так веселей».

А вспомнить о том, что правда близка,
Не смогут в иллюзии они никогда.
Разрушена грань, «Ведь все не спроста».
Ты хочешь жить в правде? «Так слушай меня».

Вдыхая, глотая, иль вовсе вгоняя
Соблазны...

Чудесен мир:
Куда ни глянь -
Повсюду красота.

Восхода пир
Добавил грань -
Немыслимы цвета.

Улыбок свет,
Весенний звон,
Пернатых голоса…

Мечты ответ:
Подсказок сон,
Открытий полоса.

12 апреля 2010 г.

Ржавые лужи портят
самовоспитанный лоск отражения гордецов,
так ломает разум коан,
но может, это и есть
истина образа и подобия
послебожественного,
обожженного в печи природы,
забывшей себя.
В мире, где подлинна, лишь
ложь презентации, каждый стремится
играть лучше, но не себя,
так рождается фрактальная геометрия Мандельброта
в социальной плоскости.
Инстинкт потребления изживает качество,
вещие сны подменяются,
разделанным ночным небом, торжищем звезд,
обжорство не утоляет, а...

Размыта линяя судьбы,
И жизни грань давно уж стерта.
Никто не слышит той мольбы...
Мольбы живой, но вечно мертвой.
Никто не хочет ей помочь,
Хоть видят грусть в глазах бездонных.
Для всех она темна, как ночь...
Не говорят ей фраз коронных.
О том, что жизнь вся впереди,
О том, что мир вокруг прекрасен.
Для всех она всех позади,
И путь её давно уж ясен.
В той тишине она умрет,
Что общество ей предлагает.
А совесть в нас опять уснет,
Больным ведь смерть лишь помогает.

А в бескрайнем море страсть немая
К берегу отчаянно рвалась,
Чтобы нас догнать, а догоняя
Поселиться в душах и украсть
Наш покой в скупом теченье буден,
Нашу радость: я не влюблена.
Страсть тебя настигнет и разбудит,
Завладеет душами она.

И тогда ты в музыке и слове
Вдруг найдешь совсем иную суть.
А в бескрайнем море кто-то ловит
Золотую рыбку, не забудь,
Что должно исполнится до срока,
Нам подарит радость лишь на миг.
И во тьму ушедшая эпоха
Стала зримой, и в тиши возник...

Инстинкт самосохранения – подпитывает небытие;
инстинкт продолжения рода – поддерживает смерть.
Свет и тьма, созидание и разрушение – одно,
единое, целое, с линией разлома по разметке
восприятия. Что мы знаем о жизни?
Так же мало, как и о смерти, хоть та и загадочней,
но эту загадку подогревает наш страх, наши призраки.
Я не знаю, где грань между сном и реальностью, беспорядочным
и структурированным, но я знаю, что мир,
рожденный из праха и в прах обращающийся, есть отпечаток
подошвы...

Когда упадет роса
В иссохшую почву страдания,
Когда разомкнутся уста
В предчувствии предсказания.

Когда звезды слижет луна –
Унылую эпитафию –
А лето добавит цвета
В безжизненный лик фотографии.

Когда будет жарко всегда
А холодно лишь в одиночестве,
Когда сотрет память вода
О всепоглощающем творчестве.

Когда в тишине струна
Порвется вдруг птицей раненой,
А с глаз сойдет пелена:
Любви захочется пламенной,

Когда преломится свет
О тонкую грань забвения,
Тебе я скажу...

Как порой мы бываем жестоки.
В кровь мы раним душу об чувства.
Где в цветущей любови истоки?
И где грань простоты и безумства?
Тень на лицах и губы зажаты
В поцелуе вчерашнем навечно.
Как с тобою мы крепко помяты
И красивы мы так безупречно.
Гордость в сердце как грохот раската
Растрепала сиреневый воздух.
Сжечь в бумаге обиды с заката
И свободен от жалости мой дух.

Е.В.