Господни

Ты подношение Господне, талантлива ты и мудра,
Такое ведь не всем даётся: умна, красива и добра.
Ты идеальное создание, ты жизни вечной трезвый ключ,
Ты на рассвете раньше солнца даёшь надежды яркий луч.
Ты мой родник, моё начало и колыбель моих стихов,
Я начинаю жизнь сначала, добрее, лучше всех Богов.
Как рассудительны и здравы, как удивителен твой слог,
И диатриба, и тирада, и изложения пролог.
И слово доброе не жалко, и жизнь моя в твоих глазах,
Тебя я просто обожаю, неведом больше...

Первый дождь этой осенью тёплый,
Не дождался, пока день закончим.
Он кидался на крыши и стёкла,
И ушёл в облака, так короче.
На асфальте остались лишь лужи,
И с деревьев упавшие листья,
Будут завтра машины утюжить,
Проезжая по улицам быстро.

Свет от лампы сегодня холодный,
Раз погода такая сырая.
Как подумаю, что я свободный,
Сразу хочется встать где-то с краю..
И смотреть, как уходят в дорогу,
Поезда, освещаясь огнями,
Увозя тех, которых немного,
Но они не меняются с днями...

Она молила страстно Бога
Дать счастье ей, хотя б немного.
В комок господне сердце сжалось,
Но лишнего – не оказалось.
Тому, кто с нею жизнь страдал,
Господь последнее отдАл.
Мужчина, выслушав мужчину,
Нашёл несчастий всех причину
И виноградную лозу
Дал мужику, смахнув слезу.
А через год краснел от гнева:
Пила вино с Адамом Ева.

Ах, там не утолят печали
Цветки в преисподней пыли,
Где ангелы нас привечали,
А все ведь спасти не могли.

Бытийный родник высыхает
И райских не слышно рулад,
Зеленым дождем полыхает
Капрейский огонь-вертоград.

И присно юдольные чады
Ссыпают нам в очи песок.
Мерцают пустые погляды,
Жгут кровушкой Божий висок.

Во смерти брачуются эти
Чреды и плодят мертвецов,
И сами попали мы в сети
Замирных Господних ловцов.

И ястреб взлетает над жертвой
И ждет, и точатся пески
В налитые...

И краски нет – воскрасить свеи,
Иконы течные сорвут,
И нас архангельские веи
К одесным жертвам призовут.

Хотя и смертники мы были,
И растерзались на веку,
А нашей кровию избыли
В миру по царствиям тоску.

Сколь могут цвет и немость длиться,
Один Христос пусть говорит,
Вновь крови этой не прелиться,
Днесь о венцах она горит.


2


Нощный плач на Господнем пороге
О четверг лишь внимут ангелки,
И приветят собитых в дороге,
И возьмут горицвет-васильки.

Это сирые утвари наши...

Пред очами светильными будем стоять,
Пред очами светильными Бога живого,
Изнемевшими уснами в смерть вопиять,
Да не сможем промолвить ничтожное слово.

Возлишили в миру нас распятий-венцов,
А и сами от жизни петлей откупились,
Ан попали в тенета замирных ловцов,
На серебро откупное те не скупились.

Для последышей жалких к раздаче нашлась
Гробовая парча, а на пир не пустили
Тех, в ком тонко Господня слеза исплелась,
Ах, всю смерть мы ея сквозь парчу золотили.

Чрез нее и узрим...

День слагался из слов,
Как ударные слоги стояли
Телеграфных столбов
Крестовины в слезящейся дали.

Тень Голгофы с утра
Украшая венками сонетов,
Огнь святого костра
Угасал пред багрянцем портретов.

Золотой пьедестал
Ныне полон еще оглашенных,
Царь небесный устал
Различать двойников безыменных.

Веселились они
И багровую глину месили,
Юровые огни
Терниями чужими гасили.

И кусты, и трава,
И в сознании выросший ельник
Становились слова,
Уходящие в свой понедельник...

Ты заплачешь о чистой любви
И очах, не узревших угрозы.
Нитью бусинок в темной крови
Потекут эти грешные слезы.

Нитку тонкую перст уязвит,
Обагрив твои белые руки.
Хоть навечно снегами добит,
Замолчи, я не вынесу муки.

Аще вынесу – стану другим,
По судьбе ли кровавое брашно,
Лишь успенным еще и нагим
Тосковать о любови бесстрашно.

Сколь высоко летают оне
И Господнего цвета не имут,
Пусть хотя в мировольном огне
Белорозный веночек вознимут.

Надо мной лепый венчик горел...

Познать себя лишь это главно в жизни,
Узнать свой мир, найти себя, не потерять,
Свободным быть по правде, не для виду,
Любить свой путь и людям доверять.

Я понял это – трудно было очень,
Скитался я, тонул в воде проблем,
Их сам себе выдумывал зачем-то,
Но я познал зачем пришёл, зачем.

С какой-то целью послан был сюда я,
Как долог был к познанию мой путь,
Но я прошёл сквозь все ведь испытанья,
Я так устал, но мне не отдохнуть.

Дойти умом до этого нет мочи,
Тут только сердце...

В наказание Господне,
Жизнь болезни превратят.
И подарит Преисподня,
Боли жуткой тёмный взгляд.

В одночасье всё изменит,
Боль, отправив в мир больниц.
И опять в них мои вены,
Искать жалом будет шприц.

И опять белее снега,
В них палаты потолок.
И опять как после бега,
Бьётся пульса молоток.

Ах болезнь — Небес немилость,
Словно камень ты опять.
На мою жизнь навалилась,
В ней меня пытаясь смять.

Что ж, судьбу не выбирают,
Не избегнуть жизней доль.
В них живут и умирают,
И...