Горох

Чего расселись... о чем горюем
Прошло веселье, но без экстаза
Так и не выгнав боль немую...
И тухнут взгляды и меркнут фразы
Чьи - то ладони толкнули камень
Кто крикнул сверху... и роллинг стоунз
Накроет пламя...
Земля не цирк, а Бог не клоун...
Что остается... петь то, что рвется
Душа в угаре... а черт в ударе...
Давай потешь всех... спляши да спой
А все вокруг лишь посмеются
Чтобы ты понял, средь каких фруктов
Вся жизнь проходит
И сброд случайный отпадет
Друзья же вечно остаются...

А.К
Всё, что объясняется сложно -
Зачастую проще, друзья.
Из оффшоров кушать им можно,
А в агенты - сразу нельзя.

Пусть поблекнут чьи-то кумиры,
Плюнь и носом не поводи.
С Рериха пошло, с Фонда мира,
И с царя Гороха поди.

Поредеют пейсы и пенсы,
Отзвучат хиты Лободы.
Вовремя уйти в отщепенцы,
Из болота ставшей, среды.

Её рассеем по полям…
(экспромт, Ветеранам ВОВ)

*

Они уже отвоевались…
Осталось Почести принять!
А мы никчемные потомки,
Готовы совесть променять,
На либеральные тусовки…
Не понимая, как бы с горки,
Придётся мусор разгребать,
Погибших трупы, обвинять
Кого угодно, но не предков,
Искать причину, сидя в клетке,
И биться головой, – спасать
Никто не будет вас от смерти,
Поскольку ваши жёны, дети
Вас лично будут проклинать…
.
Вы довели Страну до краха, –
Плачет в коляске ветеран...

***
Так, не иначе, повелось
уж с незапамятных времён,
от самого царя Гороха:

пусть не бывает хорошо всё,
к сожалению… но, к счастью,
не бывает и всё плохо!


***
Как ветер – семена растений,
добродетель и пороки
(и не будучи желанием

подталкиваемы к тому)
разносят люди по планете
уже собственным дыханием.


***
Касательно
суждений праздных друг о друге
меж людьми бывает много
лишней суеты и шума,

хотя известно хорошо:
всяк представляет из себя
то, ч т о он есть...

Было детство - было интересней,
Каждый день - сплошные чудеса:
Строилось из сорняков и жести
"Царство тридесятое в лесах",

Фантики, осколки от посуды
Превращались в яркие дворцы,
Жили в них пластмассовые люди,
А в колясках спали огурцы.

И за "сказкой" в километр тянулись
Длинные с картошкою поля.
Были мы немного дети улиц
И своими нас звала земля.

Где-то с мая и почти весь август
Мы бесились и с травой расли.
Где же детство, где былая радость?
Трясогузки, видно, унесли...