Городская собака

Сегодня шестнадцатое,
Июль.
Жара обдает унынием
Мутные окна квартиры.
Федерико Феллини
И ночи Кабирии
На пару с взъерошенной псиной
Проедают время лета.
Мирное опустошение.
Южные сны при свете
Городского солнца
Льются дыханием винным.
Надоедливый шум
Мечты.
Та, что разбавить в силах
Последние сводки
Глухой пустоты
Утонула в московских пробках.

Семнадцатое.
Рюкзак с утра раздался пенной массой.
Бодрячком
Очередная порция скандала
С престарелым родственником.
И, все-таки...

Жил в деревне Елово дядя Лёша Седов,
И считалось, что лучшим сельским старостой был.
Днём и ночью он людям помочь был готов.
Своё дело он знал и любил.

Из столицы в деревню припёрлись войска.
Командир их сказал: - «За едой».
- «Вам что нечего кушать? Какая тоска!
Что ж, продам вам зерно и поеду с тобой.

Надо будет взглянуть, что случилось у вас.
Слышал я – у нас новый король.
Почему он на зиму еду не запас?
Что не тянет на сложную роль?

Почему все пешком? Что случилось с конями...

Сказительница: День добрый, судари, сударушки!
День добрый, дорогие зрители!
Вы новую сказку увидеть хотите ли?

В сказке сей полно намёков,
Добрым молодцам уроков.

А проведут такой урок девицы –
Они словесных кружев мастерицы –
Василиса Премудрая
И Елена Прекрасная.

Девицы-то очень строгие,
Ведь зовётся урок –
экология.
А учеником будет
Вова Сидоров –
Паренёк заметный,
Лодырь несусветный. (Уходит.)

Василиса звенит колокольчиком.

Елена: Вова...

Бог землю сотворил и создал твердь.
На день седьмой почил Господь без дела,
И было любо-дорого смотреть,
Как воинство чирикало и пело.

***

(Я не знаю как вас, а меня красота не боится
На полях среднерусской до боли родной полосы.
Вот ещё одна бабочка рядом со мною кружится,
Грациозно садясь на мои выходные трусы.

Яркий цвет лепестков городской суетой не загажен
И опасен для женских сердец как ночная свеча.
Впрочем, гостья моя, может статься, не бабочка даже,
А самец бабочковый...

Пишу стихи - не только засветиться,
Чтоб знали люди о кромешной тьме,
О шахтах Севера и Воркуты зарницах -
Свой жар сердец мы дали мерзлоте...

Мы жар сердец вложили в эту землю,
Мы растопили вечные снега,
Другую жизнь я в корне не приемлю
И Воркута всегда мне дорога!










Поезд на Воркуту...




Путь Воркутинского шахтёра,поэта Севера …

Я в подземелье путь проторил свой -
На «Комсомольской» сотни километров,
Люблю подземный рай горняцкий свой ,
Здесь...

Елена Андреевна с грустью глядела:
В зеркале были её пятьдесят.
"Это ужасно! Как располнела!
Может, толстит меня этот наряд?!

Ох, эти годы, куда от них скрыться!
Если б возможно назад повернуть!
С возрастом всё-таки трудно смириться,
Жаль, что короткий у юности путь.

Впрочем, ровесницы выглядят хуже …
Я еще как-то и чем-то держусь.
Может, корсет затянуть бы потуже?!
Лучше – диета, как только вернусь!"

Елену Андреевну ждали подруги.
В коттедже за городом все собрались.
Место...

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

К возвышенной глубокой синеве,
Беспомощной, беспамятной, остывшей,
Низиной ставшей, но когда-то жившей
Оградой стен и древних площадей.
Взлетает ласточка – полет её столь близок
К тому беспамятству, беспомощности – в ней
Все далеко, чем дальше – холодней,
Полет ее тем низок.


* * *

И ничего на свете больше нет,
Или сказать по правде не нашлось.
В открытое окно разносит ветер
Листки исписанные
призрачно и монотонно.
И старые названья улиц,
И чуть блестит поодаль площадь,
И...

Вдруг замер мир, и повернулась
Земля навстречу стрелкам часовым,
И все вокруг меня качнулось,
Вся жизнь пошла путем иным…

Огромная, зловещая Луна,
Деревья ветками цепляют…
И горе я, испив до дна,
Бреду в ночи, куда, сама не знаю.

Спят городские улицы в тиши,
Людей, машин, собак не видно,
И словно стражи молчаливо,
Дороги освещаю фонари…

Бреду по городу я обреченно,
Кричать охота, только хрип,
Хочу реветь и выть я в голос, но
Хоть слезинку бы оборонить…

И только лишь...

В предгорьях Герата раскинулся Город,
Столетьями правили градом монархи,
Спесивы, коварны, сановные воры,
Казну изводили на жемчуг и бархат.
На скачки и войны, на новых наложниц,
Все помыслы только о собственном благе,
Но дальше так жить в нищете невозможно,
Народ закипел, забурлил в передряге!
Собрался Совет из старейших, мудрейших:
«Как можно без бунта убрать самодержца?!
Пусть будут ему – карнавалы и гейши,
Смиренье людей и златые одежды!
Но вот по прошествии выбора срока
Обязан...