Горло

Утоли мои печали батя-лес
Пролетевшим в кронах шумным ветерком
И откроется на встречу ширь небес
Тихим летним звездно -алым вечерком.

Пропоет с рассветом мне кукушка песнь
Посчитает что пожил, что не сберег
Серой горлинкой слетит на плечи весть,
Что стоять мне у развилки трех дорог.

И котомочка с узлом - в дорогу снедь.
Поброди ка ты парнишка по земле.
Не намаялся пока в расцвете лет
Будет счастье в том пути, а может, нет.

И с судьбинушкой под ручку в белый свет
Зашагал...

Я хотел себя забыть — но не смог,
Не дал в небо улететь — потолок.
Просил Вечных Снов покой — для души,
А Господь сказал в ответ — не спеши!

Хотел нА ночь хоть уснуть — мир мешал,
В тиски боли мою грудь — снова сжал.
Хотел крикнуть чтобы Бог — мне помог,
Но мне в горле помешал — слов комок.

Отключить хотел ум свой — но не смог,
Думой отобрал покой — за грех Бог.
И она меня терзает — сон гоня,
Сил бессоница лишает — днём меня.

И опять, опять не сплю — я всю ночь,
Небо зря опять...

Кто убивает: автомат или солдат?..
...иль Пуля?! После страстного полета в цель.
Есть повод к размышлению:
«...наверно, Порох убивает. ОН. Взрывается!..»
Из горла — внятный шепот:
— ...он. Патрон виновен.
Не было бы медной оболочки, —
нет и Выстрела.

...и — крутится, страдает Мысль, еще живая:
«...Медь виновна. Не было еще стальных патронов.
Только — стержень пули. Иногда.»
— ...а это значит: где копали медную Руду? В Земле.
Жестокий вывод: ...в убиении Живущих,.. —
все века...

В палатке полевого лазарета,
Пропахшей кровью, смертью и мочой,
Не доживут до серого рассвета,
Те, кто вчера отважно принял бой...

Еще мальчишки, зрелые мужчины,
В бинтах кровавых все лежат рядком,
Для них копают свежие могилы,
Два мрачных санитара под хмельком...

Сойти с ума без спирта здесь недолго,
Все время отправлять в последний путь,
От запахов и йода, и карболки,
Чуть отхлебнуть, забыться и уснуть...

Под низким небом тучами укрытым,
Везут телеги раненных...

Ты может не знаешь просто,
что у каждого есть душа
у каждого она своего роста...
Это она
комом в горле, когда
дом её разрушают.
Дом распадается на сотни игл,
а душа тает.
Теперь ты по иглам ступаешь
это незримо
душа твоя дом обретает.
Веришь? В прошлой жизни
мне кто-то сказал:
"Если долго стоять под деревом,
оно зацветает" )

Глаза сверкали от ярости, от приумножения со-
ответствий и исключение различий, не избежать
чар, приличий, не познав формы и её сути, сод-
ержания, мути и чистоты, ржания, смеха, слёз
плаксивости, грёз, пугливости и блаженства, кр-
ика и шёпота и твоего ропота, страха и смелости,
чувства вины, бренности, странности и забавно-
сти, был ни таков, как все мы, издевался, тщате-
лен и изыскан, неряха, груб, мягок, зол, добр, к-
риклив, кривил рожи и улыбался, был всему рад,
грустен, дурак...

Отчего ж, ты всё сжалось в комок,
Во мне сердце и бьёшь как в набат.
Отчего ж, боль мне колешь в висок,
Превращая собою жизнь в ад.

Отчего ж, из своих ты глубин,
Моя память, боль трудных дней шлёшь?!
И тоска твоих мрачных картин,
Режет душу мою словно нож.

И беспочвенной съеден тревогой,
Мой покой и томленье в груди.
Вновь бессонная ночь была долгой,
И не радует день впереди.

Он в окно моё смотрит вновь тучей,
Неприязненно, словно враг злой.
Снова дождиком небо канючит...

Сильных мира раздражает,
Непокорность тех, кто слаб.
Кто сдаваться не желает,
И не служит словно раб.

Независимость суждений,
Власти, словно в горле кость.
Её колет правда мнений,
Разбудив законов злость.

Защищает он имущих,
Служит тем, кто деньги дал.
Власть не будет даже слушать,
Тех, кто слаб и чином мал.

Но есть сорт людей особый,
Что свободны и в цепях.
Независимый и гордый,
И в поступках и в делах.

И средь наций всех и рас,
Этот сорт есть — бунтарей.
В них...

Как-то летом подрабатывал сотрудником службы безопасности на пляже «MONTEROSSO», район Строгино.
Остались прекрасные впечатления от летней романтики Строгинской поймы и не очень приятные воспоминания о сложившейся практике работы компании «Монтероссо».

Хотя пляж «MONTEROSSO» считается самым дорогим в Москве (вход + шезлонг — 1000 руб. и т.д.), однако персонал всегда получал по самым минимальным ставкам, и самое главное, что отношение руководства к сотрудникам всегда строилось с позиции...

Я не пламя, но сгораю,
И летаю, хоть не птица,
Я не снег, но тоже таю.
Удосужился влюбиться!

Слёзы превратились в розы
От возникшей чудом страсти,
И плохой роман у прозы
Был разорван весь на части.

Ком у горла послан в аут,
Не смогли зажечь отдельно.
У любви есть свой нокаут,
Будем рядом безраздельно.

Вместе, а свободы больше,
Мир уже не давит скукой,
Радости другому хочешь,
Полюбив, летаешь мухой.

Натяжение удержим,
И сжимаясь до объятья,
Как весной потоком вешним...