Горел

Было, конечно, было,
В этом сомнений нет.
Знаю, душа любила,
Тысячу долгих лет…

Было, и вправду, было,
Верила и ждала.
Ты для себя открыла
То, чем потом жила.

Было, ты знаешь, было,
Страстью горела ты.
Ты обо всем забыла,
Ради самой любви.

Было, когда-то, было,
Все повторится вновь.
Верю, что не остыло,
Сердце! Жива любовь!

Было, конечно, было...
В память, как в грунт легло...
Знаешь, я не забыла
Ласковых губ тепло.
Разве забыть возможно
Вкус поцелуя мне,
Древней горы подножье,
Лунный пейзаж в окне?
Я не забыла, помню
Жар твоих рук, твой взгляд.
Вихрем вскружило словно
И унесло назад,
Где мы с тобою были
Тысячу долгих лет,
Где так с тобой любили,
Словно других и нет.
Помню твои объятья...
Страстью горели мы.
Тихо спадало платье
Под покрывалом тьмы.
Ласковый шёпот слышу
Я, до сих пор, в ночи...

Ночью рыба-луна за стеклом
освещает аквариум неба
животом золотым.
Ну а мне бы -
лишь бы медленней время текло.

Лишь бы лето горело свечой
ароматной, витою, пасхальной,
чтоб оно в глубине зазеркальной
не сужало янтарный зрачок.
Чтобы рыба плыла в облаках
из воздушного, сдобного теста.
Чтоб на узеньком было не тесно
сны ловить у тебя на руках…

2009-07-17

Как то скучно стало жить.
Не могу никак забыть
Пару-тройку страстных дней,
Что провел под свет огней,
Что в том городе горели,
Освещая двух, в постели.

Средь полуночной метели
На стене плясали тени
Вьюга нам сопела в такт....

Не забыть те дни. НИКАК!..

Он появился и окрасил радугой мне сны
Окутал мягкой паутиной мое сердце
Проник мне в душу, подобрал ключи
От наглухо закрытой прочной дверцы.

Он появился словно свежий ветер в зной
Собрал осколки из разбившейся мечты
И разорвав все цепи сильною рукой
Погладил сердце нежно и прижал к груди.

И сердце с радостью доверилось ему
Прижавшись к мягким, ласковым рукам
Безумным стуком разгоняя тишину
Рождалось заново и возводило храм.

Наш храм любви вознесся в небеса
И мы горели в нем...

Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.

Показалось, что много ступеней,
А я знала - их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: "Со мною умри!

Я обманут моей унылой
Переменчивой, злой судьбой".
Я ответила: "Милый, милый -
И я тоже. Умру с тобой!"

Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем.

Полночью ли, за полночь,
Зимами ли, веснами,
Но слетевшей с неба звездой
Все горела лампочка
За родными окнами,
Где ждала мать сына домой.

На судьбу не сетуя,
С радостью ли, с бедами,
Терпеливо крест свой несла.
Где бродил по свету я,
Лишь по письмам ведая,
Я же очень редко их слал.

И молила Господа,
Ставя свечи в храме,
Чтоб от лиха сына сберег,
Все приму, что послано,
Только б сына к маме
Привела одна из дорог.

Все мы были молоды,
Не сиделось дома...

Медвежонок лез на крышу,
И пыхтел отважный Миша.
Как залез, увидел небо,
И луну, что в нём горела.
Что за «блин»? - подумал Миша,
В небесах горит над крышей?
Ведь на днях кусочек сыра,
Там видал медведь-проныра.
Ну-ка, кто детишки знает,
Что за сыр в ночи летает?

Стихи хочу я сочинять, друзья!
Легко, свободно излагаю я.
Пускай зажгут они сердца людей!
Пусть в жизни станет всем теплей, светлей!

Ведь много счастья повидала я.
Огнем любви горела и не зря...
Узнала, что есть вечная Любовь
О ней с улыбкой расскажу я вновь.

О как же здорово мне открывать -
Сокровища души своей - опять.
Любовь и нежность отдавая вам -
Прекрасным и загадочным сердцам!

Моя печаль не выразима, на век я друга потерял.
Тоска моя о нём, неодолима, его всю жизнь я знал.
Короткий срок отмерила судьба,
Отнявши жизнь, в двадцать четыре года.
На век, у той обочины стоять,
Горящий БТР, так смерть была жестока.
Юрок Малютин, друг, прощай, тебя во век я не забуду.
Не выразима боль моя, я потерял такого друга.
Где были мы с тобой, одним нам только знать.
Земля горела под ногами, кровавый Кандагар.
Ты для меня, всегда живой, не верю я, и не хочу понять.
Друзей...