Голубой

Маленькой черной букашке
Шепнет озорная ромашка
-"А что за цветочек в рубашке,
В синенькой..как в промакашке!?"

"А то-колокольчик сосед
Вот -вот распустился в обед..
Звенит и звенит всякий бред"
Таков был ворчливый ответ..

Ромашка стояла одна
Вокруг красота...тишина..
Грустила без отдыха..сна
Всем сердцем она влюблена..

На кочке грустил голубой
Цветочек с найвной душой..
Звенел не о солнце с водой..
Он грезил ромашой одной..

Стояли они на ветру
Грустили...

Русалка плыла по реке голубой,
Озаряема полной луной;
И старалась она доплеснуть до луны
Серебристую пену волны.


И шумя и крутясь, колебала река
Отраженные в ней облака;
И пела русалка - и звук ее слов
Долетал до крутых берегов.

И пела русалка: "На дне у меня
Играет мерцание дня;
Там рыбок златые гуляют стада;
Там хрустальные есть города;

И там на подушке из ярких песков
Под тенью густых тростников
Спит витязь, добыча ревнивой волны,
Спит витязь чужой стороны...

Иногда я курю. Сизоватый дымок
Уплывает в окно как частица меня.
Иногда я бросаю на землю плевок,
Предварительно голову на бок склоня.

Я сморкаюсь. Но как! Для начала курю,
Провожая глазами дымок голубой.
И, зажав указательным пальцем ноздрю,
Прочищаю другую воздушной струёй.

После снова курю. Курю и смотрю
Как мучительно дыма струя поплыла.
И, зажав указательным пальцем ноздрю,
Прочищаю я ту, что зажата была....

Ты помнишь, как условились с тобой
Мы повстречаться там, в кафе напротив...?
Пока я ждал, какой-то голубой
Со мной был познакомиться не против.
Я ждал пол-дня.., и он не уходил...
Я весь краснел от посторонних взоров.
Я помню лишь, что очень много пил...
Пил с водкой кровь убитых помидоров...

Бледно-фиолетовое небо,
Бурый месяц, голубой осот.
Волны ржи, торжественно и немо,
Катятся за хмурый горизонт.

Поздний вечер опускает плечи
На покос, в осоки на лугах.
Тёплый ветер раздувает свечи
Первых звёзд в высоких облаках.

Погасли свечи на столе,
дав темноте обет.
Стоял рояль на пустыре
и чей-то силуэт.

Не станет взор искать тепла-
поддержку в книге нот.
Сомкнулись веки: два крыла
отправились в полет.

Вновь шаль из бисера санат
ниспала на прибой.
Над взморьем пел хор Ореад
в сутане голубой.

Закружит мерно листопад,
элегий прядь задев.
И подражает невпопад
соборным пеньям дев.

Бывает, трудно сделать вдох
в хаосе резких смен.
Но ты отнюдь не одинок
над омутом проблем...

Мне бы песнею встречать
Голубой восход,
Мне б усталости не знать.
Тяжести забот,

Мне бы ткать струною свет,
Музе воздавать,
И текучесть юных лет
С грустью замечать,

О болезнях позабыть,
Недругов казнить...
Но тогда ли стоит жить,
Думать и творить?..

Земли тверды, небосвод Твой прекрасен и строен;
Не поколеблются горы и свод голубой.
Славлю Тебя, потому что я дивно устроен;
При пробужденьи я всё ещё рядом с Тобой.

Идолы идолам дарят случайные крохи,
Ты же, Всевышний, своих не замедли спасти.
Зри - не стоит ли твой раб на опасной дороге.
Так обличай, чтобы встал я на верном пути.

В тень Твоих крыл да сокрой от внезапной угрозы,
Верным щитом защити среди бранных полей.
Не пред Тобой ли в сосуд мои собраны слёзы,
Все мои дни не...

В плавнях шорох, и легавая застыла чутко.
Ай да выстрел! Только повезло опять не мне.
Вечереет. И над озером летают утки.
Разжирели. Утка осенью в большой цене.

Снова осень закружила карусель мелодий.
Поохочусь, с ветерком по нотам прокачусь.
И сыграю... Если я ещё на что-то годен,
И спою вам... Если я на что-нибудь гожусь.

Я помню, давно, учили меня отец мой и мать:
Лечить - так лечить! Любить - так любить!
Гулять - так гулять! Стрелять - так стрелять!
Но утки уже летят...

Небо загрустило.
Но явивши плод,
Осень подсластила
Горечь непогод:

За забор-метровник
Перевесил сад
Голубой терновник,
Русский виноград.

Справа у беседки
Шутят и галдят -
Внуки у соседки
С пользою гостят.

В пору листопада
Враз на пятерых
Вкусная отрада
В терниях сырых!

И с потомством рядом,
В тёплое одет,
Русским виноградом
Лакомится дед.