Голубые дали

Группа юных подруг в полумраке ночном.
Группа дерзких друзей в тишине за столом.
Очень радуюсь я, бог вас вместе собрал,
Но с тобою одним он мне места не дал.
Я напротив, смотрю в голубые глаза.
Дотянуться хочу, понимаю – нельзя.
Сердцем ты и душой далеко от меня.
Милый мой, нежный мой, я одна, я одна.
Вечер вмиг пролетел и умылся зарей,
«До свиданья, Мари, мы простимся с тобой»
Не нужны мне слова, сожаленья полны,
Горечь и пустота, нет тебя, только «Вы».

На верхней палубе любви смятение.
Голубой корабль моей мечты терпит крушение.

Матросы в панике. Звучит сигнал тревоги.
На нижней палубе вода и стук в моторе.

Из бухты Радости мы вышли в воскресенье.
Сегодня пятница, и вот - землетрясение.

Землетрясение чувств, предательство, измена.
Мотор не выдержал. Корабль дал крена.

Не доверяй свою судьбу чужому,
Веди корабль сам и доплывешь до дому.

Анна Коган 2005.

Представь себе, что эту ночь

Мы прогуляли под луною,

И солнца мраморная дочь,

И ты всю ночь была со мною.

Над нами властвует луна

И ветра влажное дыханье

Она в кого-то влюблена

И назначает нам свиданье.

Я не писал тебе, мой друг,

Боялся я тебе наскучить,

Но случай - преданней всех слуг,

Благословляю этот случай!

Ты повелела - и теперь

Твой шарф всю ночь ношу на шлеме.

Наутро ты откроешь дверь-

И в руки упадет поэма.

Я много написать бы мог.

Я не...

На аллеях в посёлке Нагорном
Тополя и берёзы стоят.
В переулке на улице тёмной
Осыпаясь, снежинки летят.

Покрываются белой завесой
Все дороги и ветви древес.
Эта ночь для души, словно пьеса,
Как слетающий голубь с небес.

Улететь бы с ним в снежные дали
И Россию всю взором прозреть.
И на крыльях любви и печали
Вновь в посёлок родной прилететь.

И открыться ему всей душою,
Пусть трубят из груди трубачи.
Будут чувства прекрасны зимою,
Как чудесны снежинки в ночи.

В синем небе мчатся лихо облака,
Ветер гонит в даль их голубую,
А бескрайние просторы - их дома,
Дополняют красоту земную.

Белоснежные, прекрасные на вид
В небесах для нас возводят замки
И не думают, как будем там мы жить?
Наши мысли заключают в рамки.

Я хочу подняться выше облаков
Там где солнце светит днём, а ночью
Звёздами усеян весь небес покров
Созерцать всю красоту воочью.

Там наполнится хвалой моя душа,
Возвеличит Божье славно Имя,
А хвала пусть льётся к трону в небеса...

По раскалённым на солнце камням волны хлестают что силы.
Ветер в ладоши зелёные хлопает, ветки качая игриво.
Белки с орехами прямо по нам целятся шишками кедра.
Голуби нашим доверясь рукам, крошки клюют. Мы так щедры!

С южных террас вид на море зовёт нас рисовать акварелью.
Сколько приветливых лиц и вдвоём южный балкон наш теплее.
Жаркий вовсю южный наш фестиваль. Танцы, окрошка, тельняшки.
Нам и барханы поют: вот та даль. И караваны – всё чаще.

И босиком по морскому огню, в рай...

Ты пришло теплом согрето
Бабье лето, бабье лето
Очарован я тобою
Твоей тихой красотою

Наложив печалям вето
Улыбаешься с рассвета
Голубыми небесами
Радуешься вместе с нами

Я хотел с тобою вечно
Улыбаться так беспечно
Но всего недельку дали
Холодами напугали

Всё ровно ты будешь любо
Облетевших листьев чудо
Твоих красок акварели
Не забуду и в метели

Так прощай! Теплом согрето
Бабье лето, бабье лето
Моей стало ты мечтою
Той , что збудеься Весною

Льётся дождик тёплыми слезами
По щекам асфальтовых дорог.
Я один, с потухшими глазами,
Умываясь грустью, весь промок.

Солнечные дни ушли с тобою,
Сердца пульс оставив без тепла.
Стало мрачным небо голубое,
Тучами сгустились небеса.

Помнишь время - небо было светлым?!
В душах наших пели соловьи!
Эхом откликался им ответным
Голосок взаимности любви.

Ты ворвалась в жизнь мою, как птица
Сказочной, неведомой страны!
Но злой рок не дал соединиться,
Канули в забвение мечты.

На душе погода звёздная!
И любовь с судьбой играет!
У тебя глаза, как звёзды!
Свет надежды привлекает!

Легко чарам поддаюсь!
Ведь давно от всех скрываю,
Что с ума схожу от чувств!
О тебе одной мечтаю!

Подарю тебе рассвет!
Голубые неба дали!
Где-то там любви секрет
Мы с тобою разгадаем!

Пускай меня простит Винсент Ван-Гог
За то, что я помочь ему не мог,

За то, что я травы ему под ноги
Не постелил на выжженной дороге,

За то, что я не развязал шнурков
Его крестьянских пыльных башмаков,

За то, что в зной не дал ему напиться,
Не помешал в больнице застрелиться.

Стою себе, а надо мной навис
Закрученный, как пламя, кипарис,

Лимонный крон и темно-голубое,-
Без них не стал бы я самим собою;

Унизил бы я собственную речь,
Когда б чужую ношу сбросил с плеч.

А...