Голос нежный

Смотри, мы больше, чем слова.
Горячий след произнесенного губами,
Смертельно-сладкий яд
Шиповника с раскрытыми цветами...
Где место всем оттенкам и словам.

Дуги безумных лепестков,
Вибрирующая текстура с апокрифом «знать»...
Яркий шепот беззвучных касаний речи...
Изысканный состав,
Разлитый в белизне чистовика.
Не остывает пульс чернил,
Не забывает шепот трепещущей дрожи.
Никто здесь не помнит латыни,
Ее нежных и трепетных складок.
Это ты или я, это я или ты?
И капли падают на...

Черная река строки
Так сиротливо и всесильно разливается у предсердия.
Ветром колышимая нежность,
Как легкий платок на плечах Магдалены.

Эта любовь, что светится чем-то вечным,
Вернувшимся на круги всея ветров...
В глазах отмеряно так длинно -
От узнавания нежного, до кубков ледяных
В нелепых пальцах...
Отобрази на моем позвоночнике каждую сутру любви...
Отобрази в моем сердце дыхание любви...
Отпуская нас в этот последний поход по воде,
Врезанный глубокой линией в ладони...

Ты так похожа на мое сердце
В этих вечерних травах...
Где медлила ты, где тебе я не дал уйти...
Вечер и ветер, и губы сухие
Вновь повторяют тебя,
в изложении огня, у порога безумия.
Переходя по воздуху,
Дойти до тропы бездонности,
Распадаясь на течение слов,
Цветы цвета сердца.

Мой белый дом...
В какой из комнат сердца твоего
Цветут миндальные деревья?!
Я жил во всех твоих мгновениях,
Я находил в твоих стенах
И лед хрустальный и жар молитвы,
Они мне разрешили их касаться...

Спроси у себя и ответит сам голос
Тихий, нежный как сон
Словно было и нет
Но ты знаешь, что он
Этот голос знакомый
Это ВЫСШЕЕ Я,
ПРОЗРЕНИЯ СВЕТ

Прекрасная четвёрка
(четыре женских образа)

Здесь объединены четыре стихотворения – четыре женских образа, созданных в начале девяностых годов ХХ века. Стихи приведены в хронологическом порядке – «Вьетнамка», «Королева», «Негритянка», «Ведьма». Хотя в печати эти стихотворения появились в другом порядке.

«Королева» была напечатана в моей книге «Галактическая Осень», которая вышла в феврале 1997 года тиражом пять тысяч экземпляров. Хотя в продажу книга поступила лишь в начале лета. В...

Когда у нас были глаза цвета солнца,
На высоте, где останавливают часы,
На ярмарке великих уединений
Мы смотрели друг на друга, не находя глаз.
В те семь дней и ночей на краю себя
Сколько весило одиночество в наших стихах?
Задолго до тела, в возрасте души, мы изобрели первое слово.
Слово, которое всегда в ожидании голоса...

Воспоминание о дожде ещё не написано.
Там, где жизнь длится лишь несколько царапин на песке,
Там, где мы любим свою память,
Там, где всегда она оставляет в нас...

Дурак сегодня всех рассудит,
А завтра для него всё будь, что будет,
Он в рассуждениях потом не станет вспоминать,
Чему там быть, чего не миновать.
Берём хотя бы благодать,
Кого же будем прославлять?
Благодарить за благо-данность,
И как, кого обескураживать?
Не станет в общем житии как крайность,
Невероятность очевидна на обыденном,
Небытие не станет бытием,
И в соответствии яичка выеденного,
Удовлетворимся вольным житием,
Научимся как быть счастливыми,
Чтоб быт устроить, стоит жить...

Не обижайте грубыми словами
Вы мам своих, пусть даже невзначай.
Ведь стоит на мгновение представить,
Устала, может быть, она прощать.

Вы вспомните, когда болели в детстве,
Простуда: кашель, насморк, в теле жар.
В борьбе с недугом шли любые средства,
И ко всему малиновый отвар.

Горчичники на спину или банки...
Но метод был целебнее всего:
Болезни все, простуды, или ранки
Лечились нежным маминым теплом.

Вы вспомните, как Ангельски звучали
В младенчестве родные голоса,
То - мама...

Я помню всё, что будет.

Меч осени обнажает правосудие,
Вечное сопротивляется форме.
Прохрипеть стих осени - стих апостолов и будд,
Где тысячи существительных
И всего один глагол определяют жизнь.
Что ты видишь в наклоне летящих в молчании?
Листья впустили огонь в свою кожу...
- Любить!
Какие символы и жесты теряли благоразумие,
Шагая в эйфорию свободного падения?!
Они изменят направление стрелок часов,
Они совьют новые гнезда,
Они оставят память там, где они захотят родиться...

Пальцы знают, как нежно войти,
Знают губы, как нежно коснуться.
Твоё тело, - знакомый мне тир,
Быть в котором достойно безумца.

Я стреляю в тебя горстью слов,
Осыпая мучительной лаской,
Чтобы дальше нас вместе несло,
Заливая в момент алой краской.

В этой сладкой стремнине есть миг,
До которого надо добраться.
Это помнит проворный язык, -
Ждёт до боли знакомых вибраций.

И вершиной блаженства звучит
Милый голос, сорваться рискуя.
Как любовь тёмной ночью звучит,
Отвечая на...