Голодный

Сейчас у людей Ум решает ВСЕ! -
Как Ум поймет, так Душа и заживет, -
Разрешение от него получит...
И - включится!!!

А сначала, все таки - Ум!
Что он скажет, что поймет -
Туда человек и пойдет!

Но если ум, любопытный, не поймет,
То человек еще долго, куда попало, бредет!
Бред делает! Бред исповедует!..
Бред! Бред... Бред...
Пока разрешит Душе, Победу.

Нас, так учили - Умом управлять,
А Душу не распускать!!!
Пусть душевность внутри остается...
Ее показывать НЕ полагается...

Скажи мне, кто учил тебя сводить с ума
Восторженностью чистого вопроса
О том, что лук и что такое тетива,
Мне в грудь стрелой влетевшая весна...
В архитектонике, где стебли - шелест рук,
Скользящий глубже, выше, смертно дальше,
Где долго длинный полыхает звук,
Распахнутый на эшафоте клавиш.
Мы разберемся в титрах, в прописях зари,
Летя в стихи и долгое признанье,
В то равновесие, где мы легки,
Где слух направлен в ток исповедальный.
Ущербной вещью суеты модель...
Аорта...

Откроет будущее время
Границы новых берегов.
Я был любим, увы, не всеми,
Успев нажить себе врагов.

Бывает, что ж, и не такое,
Переживать за эти дни?
Я как индеец стал спокоен,
Писать привычку сохранив.

И, просыпаясь на рассвете,
Подняв голодные глаза,
Я если что-то не заметил,
То возвращаюсь вновь назад.

24.04.2015

02.08.19

Часть III

*

Время уходит, лёд подтаял.
Открылась гладь воды - не Рая -
Не Ирия, - подумал Жрец.
Собрал к утру весь ЖенСовет,
Из Амазонок представителей
И, что в Совете Знаний нет,
Не стало для него открытием…

Звезда Полярная - на месте,
Ковши молчали, без известий
Три Тысячи последних лет -
Жрецам ПраРусов не трубили!
Исчез под воду Рай? Отныне -
Не видит поседевший Жрец.
…

Совету доложил сам Жрец -
Из Мужиков – Отец Старейший,
Сказал в пол-тона ЖенСовету...

Сколько танцев между закрытыми и открытыми глазами, любовь моя?!
Я соединил их в дни,
Вычеркнул из них титулы,
Создал империю из бумаги и поставил в угол моего касания вечность...
И мой голос на ветру проповедовал силу нежности,
Где на краю слов я знал все перекрестки,
что сливали мой почерк с твоим...
Слова раздевались, преодолевая скромность,
И я видел в них лабиринты твоих глаз...
Я принимал твое имя в голодном головокружении
чтобы снова и снова скрещивать слова...
И листья...

По волчьи выть не каждому дано.
Иным судьба мычать или, допустим, лаять.
И даже львиный рык похож на хрюк свиной
Циничной прямотой эмоций и желаний.
А волчий вой на пегий лунный бок
Голодными морозными ночами
Немыслимо прекрасен и глубок.
И в этой глубине полно печали...
И одиночество холодною волной
Летит туда, где тает бесконечность...
*
Такое часто происходит и со мной,
Когда смотрю на жизни скоротечность.


Рисунок из сети...

Жил в городишке маленьком
Дракон, большой добряк.
Служил дракон охранником
На вилле у собак.

Потомственные гончие.
Породы чище нет.
И хваткою охотничьей
Гордились много лет.

Дракон для устрашения
У входа в дом стоял.
И лишь по приглашениям
Пришедших пропускал.

Не допускал вторжения
Непрошеных гостей.
Внушал он уважение
Серьезностью своей.

Ветеринар, с почтением,
В дом, молча, проходил.
Проверки и лечения
Он гончим проводил.

И парикмахер вежливо
Отвешивал поклон...

Есть у Дуэта "Иваси" песня "Приходи ко мне, Глафира".

Припев из песни:
Лучше быть сытым, чем голодным.
Лучше жить в мире, чем в злобе.
Лучше быть нужным, чем свободным.
Это я знаю по себе.

И вот такие строки, как продолжение этой замечательной песни, пришли мне:

Приходи ко мне, Глафира, а иначе быть беде,
С горя, превращусь в вампира, и таким явлюсь к тебе.
Принесу кусочек сыра и ещё чего-нибудь,
Подарю тебе полмира, только ты со мной побудь.

Припев из песни.

Ты не бойся, я...

Мы закусили коньяк поцелуями,
Чувствуя хмель на конце языка.
Близость в такие часы неминуема,
Мы подбирались к ней издалека.

Светские, в общем, вели разговоры мы,
Но раздевали глазами в ответ.
Щёки красивыми плыли узорами,
И был потушен навязчивый свет.

Медленный танец, объявленный кстати,
Запах готового тела на всё.
Сколько ещё нам терпения хватит,
До той минуты, как нас унесёт?

Вот и бокалы совсем опустели, -
Повод дать волю голодным рукам.
Опыт поможет не только в постели...

Я помню маки твоих губ,
Тень столетнего ветра,
Где соловей снова вздрогнет,
Умоляя тонкость наших молчаний заговорить...
«Скажи ...» - шепчут глаза.
Скажи кому-нибудь, что я здесь.
Скажи, что на земле остались еще два сумасшедших,
Которые хотят научиться летать.
Мы не повредим тишину,
Нежно лаская слёзы заканчивающегося времени листопада...
Они еще не написаны....мы еще только носим их в себе...
Помнишь предисловие к ним - «Здравствуй»...

Красные чернила на моих губах расскажут...