Годовщина смерти друга

Я устал ждать смерти,
Заберите черти,
Боль, а лёд разбейте.
Он в груди комком,
Груз бед горьких в нём.

Я устал жить грустью,
Вскриком злых предчувствий.
От них в сердце пусто,
А в душе печали,
Радость изломали.

Я устал жить спешкой,
У судьбы быть пешкой.
Не орлом, а решкой,
Выпал снова случай,
Я не жду дней лучших.

Не хочу исканий,
Дали расстояний,
И ненужных знаний.
Всё мне надоело,
Жить устало тело.

Всем чужой и лишний,
Я устал от жизни,
Ты прости Всевышний,
В...

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцатый опус

Мрамор любят пустые сады,
Расточимся по тусклым аллеям,
Яблок жаждать ли, мертвой воды,
Выйдем хоть к бледномрачным лилеям.

Желть запомни, холодных лепнин
Темность гордую, негу подпорок,
Черных роз каменеющий сплин
Облечет еще гипсовый морок.

Станет матовый яд кисеей,
Чернью батика золото спрячет,
И над каждой тлетворной змеей
В цвете палом царевна восплачет.

Пятьсот двадцать первый опус

Днесь златое на красном...

У меня тоже есть право смерти,
Её жизнью — и я залужил.
В ней я дел и забот круговерти,
Отдал времени много и сил.

Знал и отдыха время конечно,
Но во сне даже, ум мой не спал.
И когда в нём, летал я беспечно,
Он ответ на вопросы искал.

На вопросы, что мир ему ставил,
И на те, что в себе отыскал.
И презрев, свод законов и правил,
Иногда, за Черту преступал.

За Черту, за которой — ИНОЕ.
Всё иное — Закон, Принцип, Суть.
Но его, оттолкнув там Чужое,
Возвращало, назад в Земной...

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать второй опус

Македонское ль солнце, Тироль
Наши бледные тени встречает,
Пьян свободой мышиный король,
Ангелочков Левадия чает.

Небеса от пылающих губ
Возгорятся и кубки пустые
Налиет беленой душегуб:
Лирам кафисты петь золотые.

Милый август, где арки твое,
Сени щедрые, емин услада,
Пусто вкруг, лишь горит остие
Магдалины ли, Евы близ ада.


Пятьсот двадцать третий опус


Яд веков истомил алавастр,
Где вечор баловались...

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать четвертый опус

Ефраим и Вифания спят,
Кора бледные розы лелеет,
Побиенные тще возопят,
Остие их в обсидах белеет.

Не успели к фиванским столам,
Хоть с младенцами яды пригубим,
Мел нейдет вседворцовым юлам,
А и мы одиночество трубим.

Где еще колоннады темны,
Где безсмертие Ироду снится,
Узрят лишь фавориты Луны –
Кровью нашей серебро тиснится.

Пятьсот двадцать пятый опус

Золотую парчу гробовой
Хною феи тиснили иль черви...

Личинка комариного отца яйца младая,
Пристала к старой комарихе, видавшей виды,
Ты вот мол многое, если не всё ведь знаешь,
Видала на своём веку и ведала, на многих языках болтаешь,
Так, расскажи скорей, не будь в обиде,
Поведай истину, что будет с нами комарами после смерти,

А если точным быть, и в жизни круговерти,
Что там в трансфере стоило бы рассказать,
И даже если сможете так правду доказать,
Когда мы все, состаримся и попадаем на поверхность,
Родного водоёма и исчезаем...

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать шестой опус

Вновь асийские змеи следят
Мертвых девиц томленье и негу,
И в альковах успенные бдят,
Белых швей пригласить ли к ночлегу.

Те ль румяные яблоки мел
Со корицей свивает парчою,
Вновь снедает морочность Памел:
Всяка юна с багряной свечою.

Ах, опять яства тьмой налиты,
Се, антоновки мелов белее,
И серебрятся тусклые рты
Уходящих по лунной аллее.

Пятьсот двадцать седьмой опус

Тени лотосов сень охранят,
Не забвения...

С рождения жизнь и смерть едины,
А человек имеет тень,
И с ней они неразделимы,
Как смена суток - ночь и день.

На первый взгляд все непонятно
Но я попробую, друзья,
Вам объяснить незаурядно,
Что жизнь и смерть делить нельзя.

Сандал, что в бусы превратился,
Или бамбук, что на двери,
Из ветки в доску возродился,
Не поменяв себя внутри.

Он так же древом остаётся-
В доске, шкатулке иль мосте,
А тень и форму он изменит,
Тогда, когда сгорит в огне.

И с человеком та же участь...

Есть план,
Пугающий план смерти...
В нем каждый есть,И вычеркнуть нельзя.
Обман,
Что постараться если,
Мы можем изменить свою судьбу.
Нельзя!
Все предначертано,
Записано по пунктам,
Все повторяется,
Жизнь замкнута в кольцо.
Туманом времени все безнадежно спутано,
Но точно знаю,
Впереди одно...
Пусть прозвучит и страшно и нелепо:
Мы все умрем...
Таков людской закон...
Всю жизнь идем
И боремся за это,
За право умереть сейчас или потом...

Пускай писать о смерти рано
Совсем от жизни не устал я.
Однако мучит интерес,
Когда наступит мой конец,
Куда пойду я в рай иль в ад,
Иль просто темнота в очах?
Ведь все же, кажется, что есть
Владыка всех земель, небес.
Ежель владыка существует,
Ведь рано ль поздно ль все ж умру я.
Каков он будет строгий суд?
По фактам судят, иль поймут?
Умом иль сердцем они судят?
Каков Ответ владыки будет?
Ежель ответ хорошим будет,
На мир весь я взгляну оттуда.
Людей всех мысли прочитаю,
Какие...