Гневится

Пролог.

1
Мифы античных рапсодов, певцов и поэтов –
«Это не сказки рабов!» – так сказал Эпикур.
Мы познаём Древний мир, как начало рассвета
Цивилизаций и лоно различных культур.
Были века – времена для подъёма сознанья,
Силы души, укрепления тел у людей,
Ими законов природы родной пониманье,
Мир, где совместно живут с ними бог и злодей.

2
Эта эпоха рождала героев Эллады,
Смертных простых и прекраснейших полубогов,
Что защищали, как нам повествуют баллады,
Мирных людей от...

Безумству храбрых спевший славу,
Его последствий вкус не знал.
На пепелищах взошли травы,
Но целым, сломанный не стал.

Отвергший ум, во всём опасен,
И от него всем только вред.
Где мысли нет, там труд напрасен,
Где нет ума — там смысла нет.

И в гневе, не безумный страшен,
А тот, в ком правит ум рукой.
Он ею просто так не машет,
И видит всё перед собой.

Он жечь не будет понапрасну,
Жилья и слабого ломать.
Ведь даже в гневе ему ясным,
Позволит ум взгляд сохранять.

Безумный...

Я придумал себе табу,
И старался его блюсти.
Но при том не учёл судьбу,
И случайности на пути.

В том табу был запрет-завет,
Что я гнев обуздать смогу.
И достойный в пути ответ,
Без него, злому дам врагу.

Но пять раз совладав с собой,
Я расслабился и опять.
Гнев контроль, сумел в раз шестой,
Надо мною, сжигая, взять.

И сорвал он все тормоза,
И в безумство открыл я дверь.
И на мир сквозь мои глаза,
На людей смотрел дикий зверь.

С ним почти проиграл борьбу,
Но не сдался и...

Бывал весёлым, бывал и грустным,
Бывал сердитым и добрым был.
Знал плюс и минус, в делах и чувствах,
И с горя, было — поллитру пил.

Был прост, но всё же — не простофиля,
Хотя иной раз — ну как лохов!
И меня тоже, в пути кормили,
Обманом хитрым, лукавых слов.

И опаляла, ум гнева ярость,
Когда обман им, распозновал.
И сердце с ритма, во мне сбивалось,
Я над собою, контроль терял.

Бедою может, стать гнева храбрость,
Когда возьмёт он, над нами власть.
И пустяка нам, хватает...

Сказания вещего пламени

По мотивам катренов Мишеля Нострадамуса

1

Тёмной ночью у камина
Я сижу, смотрю на пламя.
В нём мне видятся картины.
В дивный мир открыты ставни.

Сквозь огонь смотрю, сквозь время,
Сквозь бескрайнее пространство
И ложится знаний бремя
О великом постоянстве -

О движении по кругу
Всей истории народов,
О страданиях и муках
Серых душ под небосводом.

2

Он из тысяч ветвей выбирает одну.
Превращает её в дорогой инструмент,
Что поможет пройти не по...

Es sheint mir, dass gefallene Soldaten,
Die man sehr lange noch erwarten wird,
Grabstaette nicht im Feld gefunden hatten –
Sie ziehen, als die Kraniche im Wind.
Bis heute noch seit den blutroten tagen
Hoert man von oben irhen shrillun Ruf…
Vielliecht darum kann niemand etwas sagen
Als dieser Zug sich oben langsam ruert…

Ich sah sie abends oft forueberziehen,
Sie schnuerten meine Seele schmerzenvoll…
Dort unter ihnen ist ein Platz geblieben,
Ein kleiner Platz, den ich einnnehmen soll...

Второй раз щеку некому подставит под удар!
Какая жалость.
На сердце словно рана, гнев, пожар,
но это малость.
Вчера ты в гневе так ударил по лицу,
больно,
а, сам ушёл. В слезах сижу, лижу
соль я.

Lat:
Shrike!

2004-01-12 18:58:08

Alexei_Chas:
А где герой?
2004-01-13 00:15:41

Ang:
В засаде.
2004-01-13 00:34:30

Shrike:
Очухался. Осмотрелся. Н-и-к-о-г-о..
Пора спать.

Утро вечера... мудреней, иль мудрёнее?
Ядра... чем зеленей, тем зелёнее?
2004-01-13 01:15:47

Shrike:
... Не спеши!
"тем ядрёнее..."
:)
2004-01-13 01:17:17

SD:
:)
2004-01-13 01:19:27

Lat:
Бабочки или кошки?
2004-01-13 03:30:18

Shrike:
В засаде кошки. Все бабочки...

Я не раз и не два говорила слова,
О которых потом так жалела...
Но прочитана тяжких камней-слов глава,
И почистить листы захотела.
Очищаться от слабостей - каторжный труд,
Устаю и душой я, и телом.
Опускаются руки, и думы зовут:
"Не трудись. А зачем? Надоело…"
Но гоню эти думы, и камни-слова
Я дроблю, пусть порой неумело.
Я себя укорю, где была неправа,
Истреблю слабинУ, и - за дело.
И потрепанных гневом и страхом листов,
Что души выпивали чернила,
Не останется скоро - себя поборов...

Жил давно на свете сказочный кудесник,
Для людей обычных непонятен был,
Но богатством редким стал он всем известен:
Доброты алмазы в сердце он хранил.

То был врач искусный: исцелял бездушных.
Он будил любви в них спящие цветы,
Веру давал слабым, а надежду-грустным,
Помогала в этом сила доброты.

За свою работу не просил он платы,
Не нужны монеты, если есть любовь.
Помогал он бедным и вдвойне - богатым,
Ведь последним легче разболеться вновь.

Врач смотрел на небо по ночам...