Герои

Свежесть зелёного чая...,
терпкость зелёных листов.
Дуб головою качает,
в царстве пустынных песков.

Где-то в глубинах песочных,
там протекает река.
Тянутся к водам проточным
корни дубка-старика...

Смерти не хочет сдаваться -
крепкий и сильный ещё.
Жёлуди будут рождаться,
в кроне богатой его...

Гордо стоит исполином,
символом белых песков.
Словно героем былинным,
тенью дубравных жрецов...

ДТН

С похмелья папа отвечал и только головой
качал:
-Будь, только будь и это во главу угла, начну
я песнь: ла-ла-ла-ла-ла-ла....а молод? стар?
всё это времени угар, без выбора и с ним,
не ропщем, мы живы и полощем, мозги се-
бе и людям, живи мой мальчик, вместе бу-
дем и путь не направляй, иди, звезда укаж-
ет, впереди, а в пропасть или в поднебесье
здесь выбор за тобой и песней, грех и ни в
пиве, ни в вине, в нём истина, тебе и мне,
не упивайся вот в чём фишка, во всём стре-
мись...

Семьдесят лет как войны у нас нет…
Для этих Ветеранов не наступит рассвет.
Они какой год в земле уж лежат…
Памятники в изголовьях у них лишь стоят.
В семнадцать лет их в 44-том забрали,
Чтоб немца с Союза до Берлина догнали!
Кое-кто заменил погибших отцов…
Чтобы добить врагов подлецов!
Долг перед Родиной выполнили сполна…
Догнали немца до Берлина тогда.
Сколько таких не вернулось домой?
Остались лежать на чужбине той.
То в Польше пуля кого-то нашла…
То в Германии, душу она унесла...

Из старого семейного альбома
Я вынул фотографию отца.
Как шла ему к лицу вся эта форма
Простого пограничника – бойца!

Смотрю я на него его глазами –
То, что досталось по наследству мне.
Святая память с горькими слезами
О тех, кого отдали мы войне!

Не осрамил он всю нашу породу,
После ранений становился в строй.
Как мать ждала его все эти годы,
Конечно же, не помним мы с сестрой!

Как воевал он – говорят награды,
Война для всех была одна беда,
Но для фашистов первою преградой...

Знал дни счастья я, знал и дни тревог,
Знал веселье я и печали знал.
Боль-болезнь я знал, но помог мне Бог,
И я нА ноги, оклемавшись, встал.

Знал я много дев, но любовь с одной,
Лишь о ней мечтал, верность ей храня.
И она смогла, став моей женой,
Непутёвого, полюбить меня.

В драках знал азарт, был и сам бит в них,
Но врага сбив с ног, я не добивал.
Денег не копил и не крал чужих,
И богатым знать, потому не стал.

Знал толпы я гнев и добро друзей,
Горечь водки знал и вкус...

В станице набережную преобразили…
Григория с Аксиньей хорошо помыли!
Много не доделали, к празднику не успели…
Зато на празднике как казаки здесь пели!
Соловей донской здесь умолкал…
Когда донской казак здесь запевал!
Вот кого голосом природа наделила…
Чтобы степь донская казака любила.
Как затянет басом, казачка задишканет…
Дон родной и тот здесь затихает.
Воды свои тихие несёт…
Слушает как здесь, казачий хор поёт!
Казаки по жизни умеют здесь гулять…
Да и в любой работе смогут...

Где-то –
Милая моя
Бродит с утреца в репейках,
Лижет влагу на листах
И на кучках муравейных
Ставит личное клеймо
Откровенья своего:
Сердце женское большое – с
Сердцем сильного героя,
Словно действие в законе – с
Резолюцией срослось:
_______
Разрешаю – в ночь влюблённых
При делах святых нетёмных
Заключать союз в верхах
Непременно –
В лопухах…

10. 06. 15

Земля парит июльским зноем,
В зелёных кудрях кипарис
С античным каменным героем
Пронзают солнечную высь.

В тени под лавром благородным,
Под шелест пальмы вееров,
Почувствуешь себя свободным
От обязательств и оков.

Здесь исчезает слово «время»,
Здесь Дух пространства правит бал.
Забот незыблемое бремя
Он в одночасье разметал.

Наполнен воздух ароматом
Неувядающих садов..
Я от рассвета до заката
Нектарный воздух пить готов.

Прибоя шёпот обнимает,
Дорожка лунная зовёт
За...

Побудь поэтом там, где смерть люта,
Где не до виршей измождённым людям.
Где вечное учение Христа
Сулит навар серебряный Иуде.

Где нет героев. Где Добро и Честь –
Покорные рабы у Лжи и Злости.
Где в злато и парчу одета Лесть,
А платье Правды – кожа лишь да кости.

Побудь поэтом икс десятков лет
Средь нищеты, гонений и страданья.
Когда признает мир, что ты поэт,
Ты будешь выше этого признанья.

Бродяге в дар один дворянчик
поднёс, поскольку был не скуп,
вина креплёного стаканчик,
да старый заячий тулуп.

Гринёв – так звали мецената –
служить отправлен был туда,
куда лихого супостата
не посылают никогда.
Где офицеры бьют баклуши,
солдаты беспробудно пьют,
где куры в грязных тонут лужах,
и в пушке ржавой гнёзда вьют.

Одна ему отрада – Маша –
её вниманьем одарял.
А комендант – её папаша –
его намёки поощрял.

Но вдруг – БЕДА! – на те посады
напал...