Где жар пустыни

Когда-то полмиром
Владела она,
Столица Пальмира
На все времена.

Но город великий
Взорвал, погубил
Торгаш многоликий
Под маской ИГИЛ.

Испания дедов,
Свободы провал,
Где, крови отведав,
Фашист ликовал.

И думалось им:
«А вот если смогли б?»
А мы отстоим
И Дамаск, и Идлиб.

Быть может, в пустыне
Полягут враги,
Не будет Хатыни
И Курской дуги.

И Сирии чаша
Потерь и побед –
Испания наших
Бушующих лет.

Тут мальчики в бой,
А вокруг торгаши,
И с той, и с...

Не поётся, что-то не поётся,
И в груди, томления пожар.
Ледянной, водицы из колодца,
Я глотнул и выдыхаю пар.

Ночь морозна, раннею весною,
По утру, на лужах коркой лёд.
А нам жарко, было в ней с тобою,
Никогда, тот жар в нас не спадёт.

Пролетела, ночка как мгновенье,
Обвенчав, навеки нас с тобой.
И опять, опять в груди томленье,
Снова вспыхнет, раннею весной.

И мы снова, делим с тобой ночи,
И нам даже, жарче чем тогда.
И в твои, не нагляжусь я в очи,
Утонул, в них раз и...

Похолодало… Задождило…
В раздумьях солнце приуныло
И светит мало – и лениво
Нам ручкой машет из курилок
Жары томительной герой

Не обойдёт нас стороной…

Заволновалось… Заштормило…
Погнало к пропасти настилы
Несущей плоскости – плотина
Напрасно вяжет свои жилы
Жары томительной герой

Не обойдёт нас стороной…

Защекотало… Засветило…
Сникают грустные мотивы
В лучах блистательного дива
От благосклонного комдива
Жары томительной герой

Не обошёл нас стороной!

07. 07. 16

Телеграфирует душа удаче «sos»,
Но адресата отыскать не удалось.
И в суматохе одиноких дней
Печаль витает над судьбой моей.

Припев:
Любовь бы жар-птицей
Влетела в квартиру с вокзала,
Но дней вереницы
Печаль в бусы слёз нанизала.
И звёзд ожерелья
Не радуют сердце,
Оно позабыло
Любви нашей скерцо.

Телеграфирует душа в пространство «sos»,
Душе покоя не дают сигналы звёзд.
Расшифровать их мы б с тобой смогли
Под наше скерцо неземной любви.

Припев:
Любовь бы жар-птицей...

С советских времён у нас повелось…
Да! Так укрепилось, по жизни прижилось,
Что Путин не выдержал и как-то сказал: -
«Пора прекратить в России обман».
В среднем зарплаты и пенсии считать…
В среднем надои от коров получать!
Чиновник Президента видать не услышал…
Скорее всего, плохо расслышал.
Вновь пенсии в среднем посчитали…
По двенадцать тысяч восемьсот насчитали!
У губернатора около 150- ти тысяч получается,
А у трудяги работяги, - 8-мь и 7-мь случается.
Индексацию тоже в процентах...

Сплав на байдарках по порогам,
Вновь теннис, сёрфинг и футбол…
А мне бы счастья хоть немного,
Моих волнений дирижёр.

Ты отдаёшься увлеченьям:
Машины, яхты и друзья.
В таком разрезе и сеченье
Хочу спросить: А как же я?

Припев:
А что осталось для меня
Во временном твоём пространстве?
Да это без вопросов ясно –
Разлука в степени нельзя.

Нельзя с тобой в твою стихию,
Нельзя со мною долго быть.
Нельзя жизнь превратить в пустыню.
Нельзя забыть и разлюбить.

2
Скучаю – это же...

Безмолвной, ледяной пустыней,
Душа становится когда,
Её любовь навек покинет,
Растаяв в прошлом навсегда.

И сердце неспокойно бьётся,
В груди устав стучать вдруг враз.
И в жизни гаснет счастья солнце,
И грусть осядет в глуби глаз.

Душа как раненая птица,
Утратит силу крыл любви.
И в небо ей не возвратится,
Она не верит в сны свои.

И в них уже не улетает,
Сознанье в мир волшебных грёз.
Ведь даже в них в грудь отбивает,
Устав жить, сердце стуком “SOS“.

Безмолвной, ледяной...

На знойной вымершей равнине
Давно недвижимый лежит
В песках египетской пустыни
Гизехский сфинкс у пирамид.

Давно жрецы его и маги
Не собирались перед ним,
И жаждет он хоть капли влаги,
Лучами жгучими палим.

Чему учил он — все забыто!
Века проходят чередой,
И в недрах твердого кальцита
Теснится горьких мыслей рой.

Былая правда — стала ложью!
И не придет уже во век
К его безмолвному подножью
За новым знаньем человек.

Его оккультные науки
Исчезли в сумраке времен,
И...

В сто сорок солнц закат пылал,
в июль катилось лето,
была жара,
жара плыла -
на даче было это.
Пригорок Пушкино горбил
Акуловой горою,
а низ горы -
деревней был,
кривился крыш корою.
А за деревнею -
дыра,
и в ту дыру, наверно,
спускалось солнце каждый раз,
медленно и верно.
А завтра
снова
мир залить
вставало солнце ало.
И день за днем
ужасно злить
меня
вот это
стало.

И так однажды разозлясь,
что в страхе все поблекло,
в упор я крикнул солнцу:
"Слазь!
довольно...

Кактус зелёный колюч,
На подоконнике он.
Нужен ему солнца луч,
Он без тепла обречён.

Он житель жаркой пустыни,
Но помещён в людей дом.
И в словно в рамку картины,
Смотрит в окошка проём.

В доме он часть обстановки,
И круг его, людей быт.
На подоконнике-полке,
Для красоты он стоит.

А он живой и желает,
В лоно пустыни родной.
Но ему доля такая,
Выдана в жизни судьбой.

Кактус домашний, но он,
Колкий как дикий собрат.
Он в людей дом помещён,
Но, быть их бытом не рад...