Фирная плоть

А когда, я начну повторяться,
А когда, иссякать я начну.
Я шагну в тишины вечной царство,
Здесь оставив, дней жизни вину.

Плоть Земле, стихам суть, песню звёздам,
Здесь отдав, уйду вольной душой.
В мир в котором ни делом, ни словом,
Не нарушит никто мой покой.

Ну а если судьба не допустит,
Мне, когда я иссякну, уход.
Соберусь я и сквозь двери грусти,
В свет шагну, за порогом невзгод.

Возвращусь в свой исток я и силы,
Зачерпну в нём и снова душой.
Возродившись, прощу всё что...

Не отпустит на каникулы,
Душу Бог из плоти тел.
Будем жить в днях то, что выпало,
Так, как Он того хотел.

И теплом их жить, и холодом,
И добром их к нам, и злом.
И их сытостью, и голодом,
И их явью, и их сном.

Жизнь — процесс без перерыва,
Его ход необратим.
Мы, покуда тело живо,
Время лишь вперёд бежим.

А что сделано, то свято,
Миг прожитый не сотрёшь.
И меж жизни дней не спрятать,
Его правду или ложь.

Болью плоть все силы выпила,
Но жить дальше должен в ней.
Не...

ПОД СТОПОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Скуднеет в мире всё – и оттого в душе лишь неспокойней год от года
Становится: горят леса, мелеют реки, дол, покрытый муравой
Ещё вчера, песок безжизненный сегодня погребает под собой,
Земли на лоно тут и там печать унылая ложится недорода...
Словно катком чугунным, всё сильнее трепетная хрупкая природа
Сминается технической цивилизации тяжёлою стопой,
И злаки, сеемые кропотливо Божией рачительной Рукой
В людских сердцах, с их всходами как будто сплошь опустошает...

ДРЕВНЯЯ ЗАПОВЕДЬ

Всей жизни смысл и красота –
В Завете подвига и самоотреченья.
Ещё сегодня, после всех нагромождений
Былых веков, всё так же заповедь проста:
Познай себя, узря с креста
Многострадального земного воплощенья,
Среди трудов, средь всех борений и лишений,
Что выпадут, с тобой распятого Христа.


БЕССМЕРТНЫМ ДУХОМ

Не существует, в самом деле, лучших, худших ли людей
Средь человеческого племени и рода:
Равно бессмертным духом наделила каждого Природа,
И люди, будучи...

Душа моя летела
Так долго за тобой.
А тело - только тело:
Двойник полуслепой.
Душа моя темнела
От близости огня.
А тело - только тело:
Оно слабей меня.
Душа тебя хотела:
Прав классик: плоть - предлог.
А тело - только тело
Пространства поперек.
Душа в тебя смотрела
Из-под могильных плит...
А тело - только тело:
Оно не так болит.

Спой мне песню, мой друг, спой одну,
Спой мне песню Льда и Огня.
Расскажи мне, мой друг, почему,
Почему плачет кровью земля?

Спой мне песню забытых веков,
Расскажи мне старинную быль.
Почему на планете богов,
Мой народ превращается в пыль?

Объясни, мне мой друг, почему,
Моя жизнь так похожа на сон?
Как поддался я этому сну?
Почему не кончается он?

Спой мне песню о мертвы богах.
Спой мне песню о мире живых.
Там где плоть превращается в прах,
И где нету законов иных.

Спой о...

Значит, не сеял он просто,
Звезды в бескрайней дали,
Все же его волновали,
Радости и печали,
Эти движенья мира,
Смерть и рожденье плоти,
Раньше пустые вехи,
В вечном его полете.

Нависли стены белым трауром,
Нетленность воздуха в висках
Стучит. И лампы желтым заревом
Блестят в невидящих глазах.
Из гулкой памяти - не выскребешь
Минут безумных огоньки.
Подруга: Как теперь ты выстоишь,
Как спрячешь душу от тоски?
Ты так умела беспрепятственно
Кидаться в иллюзорный взмах,
Где все легко и незапятнанно,
И привкус неги на губах...
А нынче: простыни измятые.
Палаты острые углы
Врезаются, как кандалы:
Теней узлы витиеватые:
Стон в горле - нестерпимо тонок, -
И...

Через пару минут я забуду начало строфы
И никто не уловит подмены в конечном варианте.
Эксгумацией трупа займётся потом некрофил
И разложит по полочкам прах императорских мантий.

Аккуратно, с опаскою распеленает меня,
Чтоб не вызвать распад окончательный зыбкой структуры.
Когда с мумии схлынет тугая забвенья броня,
Развернутся дебаты вокруг моей хрупкой натуры.

Издевательством будет решение не замечать
Мои тонкие сборники дерзости в толстых журналах.
Пожалеет потомок...

Как тихо и пусто. И мыслей не густо.
А те, что приходят, - приносят печали.
Они даже входят походкою грустной
И так же уходят в пустынные дали.
Поднимется взгляд - безучастные стены.
За стенами - пыльные просеки улиц.
Из трещин-проулков сквозит запустеньем.
Глазницы окон сталью стёкол замкнулись.

Делянки кварталов, колонии кубов,
Бетонные пестики тычутся слепо,
Углами скребут перламутровый купол
Ракушки, сглотнувшей и город, и небо.

Конвейерной лентой текут тротуары...