Эрогенные зоны мужчины скорпионов

Я посетил одну тусовку, -
Однофамилец мой, - с иголки,
Представил книжицу стихов,
С названием "Беседы с Богом"!
Перед честным Руси народом
Читал Геннадий Русаков.
Поддержанный "Союзом братии",
Под знаменем союзным "Знамени",
Чайный собрал, писак(!), салон...

В Кривоколенном переулке,
Пристанище Котов и Мурок,
Чистых, по прошлому, прудов,
Как бы на мёд слетались Музы,
Отнюдь, не к чаю, - на Содом,
К дурманящей сознанье узе,
В фантасмагории «союза»,
"Мастер", изяществами слов...

И вот письмо Тебе пишу и рассказать уж я хочу,
Немножко о себе в прикол, чтоб Ты запомнила закол.
И биография моя Тебе понравиться не зря,
Историй пару расскажу, да Ты не высмей меня в лжу.
Родился чисто, без приколов, малыш без всяческих обломов,
Вещь, правда, была тут одна – большая была голова.
Проблема это не была, ведь мама – врач же у меня,
И вот украли из больницы, на солнце вынесли как птицы.
И пару раз я так лежал, да понемногу здоровал,
Его лечебные лучи согрели душу от тоски...

Телефон третьи сутки молчит.
Отключён, или где-то вне зоны?
Вдоль обочины гладких резонов
Псом побитым свой хвост волочит
Ожиданье – дитя расстоянья.
Время – маятник в ритме дыханья.

Как безумен сомнений магнит,
Как безудержно множатся страхи!
От темна до темна, как до плахи –
Шаг и жизнь. Лишь надежда хранит.
Вдох – рассветом, а выдох – закатом.
Неизвестность граничит с утратой.

05.2002

Сколько в людях упрятано за фасадами внешними
Маяты и обид,страхов детских намешано.
Сколько слез ,сколько горечи
И тоски неговоренной,
Неизбывной печали
И мечты неустроенной.
Сколько зон одиночества
В душах наших печалится.
От того ли душа все томится и мается?
От того ли она не находит пристанища,
Ищет,ищет себя будто вечная странница...!

Разбросала судьба по Земле
Времена как осколки цветные.
Заблудились с тобою в них мы,
Потерялись в витках лабиринта.
И тебя мне теперь не найти
Как ни горько мне в этом признаться.
Размагнитилось сердце-магнит
И не знает оно что с тобою творится.
Без любви ты не можешь прожить
Потому мне легко догадаться,
Что ты в зоне магнитов других
Свое сердце сжигаешь напрасно.
Разбросала судьба по Земле
Времена как осколки цветные.
Вместе были когда-то в них мы
Или все мне приснилось когда-то...

сворачиваясь
из вселенной в атом
безучастно регистрировать потерю ощущений

серп орбиты
забирает в смерть
колосящееся черное поле гравитации

в зону радара
вторгается
космический линкор армады завоеваний

умирает
принцесса-звезда
втягивая обратно в жемчужину свои лучи

ей снятся
уже иные сны
а в просторах былого королевства
хозяйничает
новый чужой порядок

Пустыни и реки,
дубравы и рощи,
нетленные мощи
"святых целовецех".

Туманы,
дороги,
церквы
и
остроги,
дожди,
снегопады,
вожди-
психопаты,
красоты
былинные,
зоны
режимные,
раздолье,
могилы,
безволье
и
сила,
величье
и
низость,
седин наших сизость...

Такие, сякие -
мы дети России.

Несчастные,
властные,
подлые,
гордые,
честные -
крестные...

И не из чего выбирать:
здесь маяться,
каяться,
прясть
и
ковать,
и вкалывать всласть,
и вовсю воровать.
Рождаться...

блуждал грустный пьеро
так и заснул под роялем
с мандолиной в обнимку


***
в иероглифах улыбок
загадочный сфинкс
еле слышно тайну


***
жизни замедленный взрыв
распускается бутон цветка
наполненный любовью


***
в Финском Заливе
тонут последние снежинки
растворяя в темной волне
весенние печали


***
в плеер мозга
закачиваю музыку
из аудиоплеера


***
дельфины улыбаются с холста
и девочку они везут на спинах
по волнам радостного мира


***
залипла кнопка...

Щёлкнул дверной запор,
Кричит конвоир в упор,
Лицом по команде к стене,
Руки в кандалах на спине.

Зона средь белых гор,
Суровый судьи приговор,
Судьба на упавшей слезе,
Вскипела злость на лице.

Я не в законе вор,
Пришелец в казённый двор,
По статье отбываю на сроке,
Годы страданий в «болоте».

Не братишек блатных бригадир,
Армейский я был командир,
Ел паёк на чужой войне,
Чай зелёный на талой воде.

Жестокий пройден отбор,
Адреналина с лихвой - до сих пор...

Зной будто обухом глушью на уши
Ссыпался сверху иссушенным жаром.
Шлам, изразцом истерзанной пустоши,
Сплавлен в окатыши зверем - пожаром.

Дождь ожидает в ветре пришествия,
Наземь обрушил бы влаги потоки,
Ночь не чернее бед происшествия,
Первопричины просты и глубоки.

Набожность трубная стелой иконой
Напоминанье столь откровенное
И пепелище, стругацкою зоной,
В мире живых неприкосновенное.

Годы затратить на пепел и раны…
В дальней тайге поселковые шрамы…