Еленка

Положу на сердце отголоски жреческой поэзии волн фисташковых.
Тишину льняную, хлопок облаков, свечи рощ сентябрьских приму себе в собратья.
В зеркале руды ночной старателем возьмет меня пещерная луна.
Почерком олив под ониксом дожей след свой разукрашу,
след, ведущий в кому белых ароматов мрамора зимы, след, ведущий в платье
снов аквамариновых речных, след луча окна,
пробивающего мрак гробов панельных глянцем родников.
Музыка колодезного дна расплескалась бриллиантовым приливом...

Скажу без всякого елея: -
Я - не любитель разных драм,
И совершенно не жалею,
Что зря пришёл на встречу к вам!

Что будет дальше?
Кто скажет мне?
Нервная рябь воду колышит.
Кому прокричать о том, что хочу?
Кричи, не кричи - никто не услышит.
Будто картонные люди кругом -
Даже в глаза смотреть противно.
Хватит ли сил оживить этот сон?
В сей суете ничего не видно.
Мёда отведав, тошнит от тоски -
Патока сводит оскоминой горло.
Как же раздвинуть эти тиски?
Как же вздохнуть мне грудью полной?

30.05.11

Жонглёр настроек мой хороший.
Он может нежно тон задать.
Ну, и любое настроенье на...

Скорее по определенью
Нам ангел муки доставляет неземные.
А бес елеем душу греет
И доставляет наслажденье.

Дикий, дикий цветок, лоза,
боль и смерть, экстатический оклик вакханок,
пляски сатиров в священном безумии –
фракийский вихрь взрывает округу
свежестью жизни –
я знаю тяжесть и лёгкость вина.
Плодоносящая сила земли,
душа виноделия,
звуки флейт и кимвалов,
как погремушки для
живительной влаги растерзанной плоти –
чтобы кровь проросла гранатом,
чтобы сердце стало трагедией,
а смерть – душою бессмертия,
скорбью и радостью
у могилы в Дельфийском храме.
Деревья, поля и хлеба...

Мы с вами жертвами не станем!
Вождя Еленкой мы подманем,
Морковкой чопик в попу вставим.
Он на запчасти всё возьмёт
Откроем новый Мы курорт

Обычное слово как явление Бога, момент исти-
ны, (а васе залысины и выпавшие зубы) дубы
берёзы и красные розы, картина, как тина слов,
превращающаяся в невод, мистический акт, ос-
ознания души, явления случая, сцены, предмета,
всё об этом, необходимые и достаточные усло-
вия, возникновения изменённого сознания нео-
жиданно и внезапно, из ниоткуда в никуда, а ты
куда, по копанному, зачем путешествовать по
целине? ищи там где светлее, (тебе и мне), одно
и то же, умнее, нового, так...

Смотря на мышиную сферу луны,
На её шишковатую рожицу,
Я вижу кошачий глаз изнутри,
И глас вопиющей роженицы
Крысы, в оттенках густого свинца,
Подтёками ночи раздавленного;
Я вижу заплывшую свечку лица,
Светящего в сырость подвальную.
Под кожей дремучего полотна,
Под чёрным древесным елеем,
Я мерки снимаю, в надрезе окна,
С тления лунных морей;
Я чую холодные пальцы любви
На струнах, промозглых, как дождь,
Я чувствую ветер её наготы,
Её беспрестанную дрожь;
Я чувствую хрупкость...

Не спи сердце не надо, оклада, ставки не нарушай,
валяй дурака, решай, кому что, аритмии (с)клоки,
блокады, а кому вершки, это надо, для прочих и
этих игр, кто тигр? а кто пантера? лера, как ты? де-
ла, замела память вирши, и вершины стоят, ниши,
заполняя селем, елеем, на, мета, где? что? ответа
нет, оторопь и лепет, где то лето, песенное с при-
ветом, забытыми и другими увитыми, не вспомнить,
запамятовал, как девятый вал, оплеуха, затрещина,
уха рвань, перестань, не надо...

Пётр и Феврония - святые Земли русской!
Змей огненный в сознание проник,
Брата образ, приняв и со снохой
Льстив языком. Змей от меча поник,

Петра забрызгал кровью, покроют
Струпья язв всё тело и смерть глядит,
В глаза! Вечер, песни девушки поют,
Причалит к берегу ладья, встретит

Феврония князя, струпья смажет
В бане князь, одну оставит,
Как велено девицей, уедет,
И забудет, что обещал, коль исцелит

Его дочь древолаза, тот должен
Он на ней жениться! Известен...