Его твоей талии

О весна! Всюду таянье снега,
всюду хлябь.И от талых ветров,
с повесневшего синего неба,
солнце свесилось в кроны стволов.

Послезимье.Апрель на подходе,
на закраинах лопнул ледок.
С лесополиц течёт половодье,
в рыхлой жиже размытых дорог.

Хоть и лес и лохмат,и заснежен,
и снегами сполна окружён.
Но сильней,чем когда-либо прежде,
в чистом воздухе пахнет весной.

Отзвенели седые метели,
в понизовье застывших логов.
И трезвонят,трезвонят капели,
с крыш просвеченных солнцем домов...

Она была бубновой дамой,
А он червонной масти туз
И в глубине души упрямой
Сентиментальный, как француз.

Их познакомил вечер длинный,
Текла беседа-ручеёк,
И он вдруг спутницу невинно
К себе за талию привлёк.

А обнимал её так нежно,
Как может разве сын-бутуз,
Упомянув при том небрежно,
Что он потомственный француз.

Амуры вмиг достали стрелы,
Туз и опомниться не смог,
Как дама преданно и смело
Простёрлась у французских ног.

А он, не оценив поступка,
Продолжил глупый...

Забудем метели, снег талый,
и сколько их было дорог,
где веточек пряжу смотала
ракита в зелёный клубок.

Сто лет на двоих - не года,
пустых разговоров не требуй,
и что-то споёт нам вода,
баюкая сонное небо.

Две звёздочки в прядях ветлы
и близость родного плеча...
и майские ночи светлы -
тюльпана не гаснет свеча.

Валерий Мазманян

Кровь нисана с гортензий сольем,
Вспеним ею златые куфели,
Чти скитальцев ночных, Вифлеем,
Подавай им вино и трюфели.

Что ж успенных сильфидам корить,
Буде юность веселие имет,
Станем граций чудесных мирить,
Наши ль звезды тлеение снимет.

Челядь спит, во смуге ободков
Мы одне, в сукровице незвездной,
И не алчем вина и цветков,
И с Уранией плачем над бездной.

II

Челядь злая в лакейской сипит,
Ледяные рейнвейны у Цилий,
Кто сегодня во Аде не спит,
Вот мелки – их гасили меж...

"Муза, муза моя, о лукавая Талия!
Всякий вечер, услышав тебя,
При свечах в Пале-Рояле я..."
М.Булгаков "Кабала Святош".


Хранящий ауру моления пера
Страсть правки обожжёт твои кулисы,
Тушильщику свечей отдай ветра,
Аплодисменты стихли в водах Стикса
И расслоились грима зеркала.
О, память от свечного острия,
Агоний почерка, где трещиной строка,
О, муза, о, лукавая моя,
О, память от свечного острия.
Скучай по мне всем существом своим,
И приходи, когда губам вновь станет больно
От...

Твой голос меня обогреет сильнее,
Чем тёплый глинтвейн, или водки стакан.
Когда я не трезв, не всегда помню, где я,
Когда я с тобой, я от слов твоих пьян.

В такую погоду не хочется виски,
А нежного взгляда, и ласковых рук.
Я только тебя подпускаю так близко,
Я только тебя называю "мой друг".

Февральским дождём утро хмурое плачет,
И небо стальное над домом висит.
Коньяк успокоит меня, но удача
Пройдёт стороною, дорогу спросив.

Сказать, что скучаю, - никто не услышит,
И хочется...

Снега далёких лет водой,
Размыты талой.
И на них след глубокий мой,
Земля вобрала.

Ничто под солнцем и луной,
Ничто не вечно.
Спешит сквозь Космос мир Земной,
Дорогой Млечной.

У всех по внутренним часам,
Свой ритм мгновений.
Одна лишь жизнь даётся нам,
Нет повторений.

И не вернуться в те снега,
К дорогам прежним.
О прошлом память дорогА,
Но мы не те же.

Но мы не те и мир не тот,
Не те, в нём меры.
Не те и песни он поёт,
Нет к старым веры...
Марковцев Ю.

Лик девичий в окладе из волос,
спадающих руном на свитер алый,
над прозой жизни душу мне вознёс,
в поход, отправив, за бессмертной славой.

Тогда волной неслась по телу дрожь,
страсть родилась с нежданностью цунами
и в снежность горла, с силой: «невтерпёж»,
от губ, впеклась кровавыми следами.

Недолговечным было губ «тавро»,
мой облик был, не для её романа -
умчался поезд с ней в темным-темно,
от чувств моих, от «детского» обмана.

Чутьё щенком скулило: не вернуть,
но сердце...

В сердце места,
Не осталось мне в твоём
И чужая, ты невеста,
И с другим, ты под венцом.

Мир морозом,
Цветов завязь погубил.
И куст розы,
Неопрятен и уныл.

Что случилось,
С миром этою весной.
Неба милость,
Смыл он талою водой.

И не греет,
Моей жизни солнца луч.
И темнее,
Её время мрака туч.

Нет мне света,
Нет мне счастья из мечты.
В сердце место,
ОтдалА другому ты...
Марковцев Ю.

Уж март стремится сбросить одеянья:
Шушун потертый по полям зимы
Ветшает, тускнет от лучей касанья,
Теряя крепь морозной белизны.

Весна - надежд желанная стремнина,
А в мутных водах - талая печаль -
Уносится оврагами с равнины,
И леса зримо серебрится шаль.

Все глубже и ровней земли дыханье.
И в сини бесконечной глубины
Воздушность облаков - шелков порханье,
Пронизан воздух жаждой новизны.

Все меньше тянет дома на диване
Лежать, взирая молча в потолок,
Когда капель бренчит...