Его правилам

Всем известна нежность мамы.
Редко кто её лишён.
Наши доблестные дамы,
Вами детка защищён.
Он по правилам накормлен
И уложен в сроки спать.
И мужик всегда спокоен.
Может вас он защищать!

Сергей, прикрой форточку- дует, да и гарью по-
тянуло. Опять детишки резину жгут, как там так
и тут, играют в козаков- разбойников, но сегодня
не будет покойников- всё понарошку, тра-та-та-та,
вспугнули солдаты кошку. Кричит Юра " Ура! Ура!
Во славу русской расы! А кто не с нами- сволочи
и пидорасы". Лёша убеждал: люди против скотов,
ну что тут не ясно, это же так просто, настрой ушки,
сфокусируй глазки... Сергей повторял: ракеты и
пушки это вам не игрушки, прямое попадание и...

Война локальной не бывает
И по невинным больше всего бьет.
Кто на зачистки подбивает,
Теперь увидит плод своих забот.

По правилам войн не ведут.
Вовсю разлетаются щепки.
И даже туда, где не ждут,
Приходят кровавые метки.

Найдут ли за обстрел виновных?
Возможно, по ошибке кто-то вдарил.
К подобному шло неуклонно,
А началось с майданного угара.

Н.В.Невесенко

Лечил, только тех, кто его об этом и не просил,
а на дворе дождь моросил, ветер нёс листву,
было холодно и сыро, а ему говорили одно и
тоже: «не суй свое рыло куда не просят, не вы-
носи сор из избы, а иначе привлечём к уголов-
ной ответственности, за нарушение одной из
важнейших, свобод», - и при этом, обязательно,
добавляли, - «человеческих», так вот, «имеем
право, на свою личную жизнь и болезнь, нам
ведь с ней лучше, лечи тех, кто просит, кто де-
ньги приносит за приём, живи по...

Поговорить бы...
Вы опять спешите?
А может быть? А если? Не хотите?
Ну что же, коли так,
тогда бегите.
На Вас я? Что Вы,
вовсе не в обиде.
* * *

Ведь именно так это и бывает,
И вероятно так оно и есть.
Когда душа твоя вдруг застывает,
А ты не ты, тебя как будто нет.
Нет злости, сожаления, нет слёз.
Как словно ничего и не стряслось.
Как словно ничего и не случилось.
Весь мир, как мир, в нём как всегда обычно,
Всё тоже время,теже будни, числа.
И всё как прежде движется вперёд...

Мой прадед сражался на русско-японской.
Мой дед изгонял басмачей за кордоны.
Отец - до Берлина дошел с Рокоссовским.
А я облетал гиндукушские склоны.

Мы русские люди, солдаты России.
Война есть у каждого из поколений.
Войны не искали, наград не просили.
Но, если пришлось, – воевали без лени.

Мы - русские люди. С великим терпеньем
Мы сносим нападки, мы сносим угрозы.
Но все мы – солдаты. Во всех поколеньях.
И мы защитим наши сосны-березы.

Здесь - наши деревья, дороги и срубы...

Кто ты? Божее создание?
Ты в молитве ищешь – «Верую»!
Кто я? - Мира созерцание...
Для тебя любовью жертвую!

Ты лучом блеснешь из памяти,
Тень замрет на плитах уличных…
Ты – обученная грамоте,
Я – горячий запах булочных…

Ты – последняя из проклятых,
Я – восставшее из умерших!
Ты из тысяч недопонятых,
Я – рожденье обезумевших!

Я иду путем извилистым,
Не привыкнув жить по правилам.
Ты, в эмоциях порывистых,
Замолчать себя заставила!

Все, что было – мной не пройдено,
Все...

Когда б я модератором был сайта,
То пояснил бы авторам тогда,
Зачем творенья, созданные прежде,
На конкурс не приемлются? Ужель
То запрещают правила? Не видно.
Проехали. О чём бишь я? Ах, да!
Духовную поэзию хотите?
Извольте.

Жил в Израиле пророк.
И не один. Их прежде было много.
И каждый рек в пустыне одиноко,
Что воплотится средь народа Бог.

Народ не слышал прИзыва Небес,
Как глух и ныне к Божьим откровеньям.
И, равнодушен к жертвам и моленьям,
Плевал на Бога! Кто для них...

Не заглушать дыхания живого...
Молчу... И тишина молчит со мной...
Нам говорят, в Начале было Слово.
Исток, в одно мгновенье став Рекой,
И, заключая в рамки Всепространство
И создавая новые миры,
Полутонов, диезов и пульсаций,
Нас вылепил по правилам Игры,
Секунд не пожалев и диссонансов.
В Начале было Слово, говорят,
И оттого Молчанье - невпопад
Среди баллад, концертов и романсов.
Молчанье - против общего Потока.
Но для таких- поток совсем иной...
Отец, я поняла тебя до срока...

Прав был Кутузов – на что им надеяться?
Можно француза и не торопить:
сам побежит, никуда он не денется –
даже дубиной не надо лупить.
Армия тает в болезнях и голоде.
Крепко лютует в лесу партизан.
Наполеон засыпает на холоде,
снится, сердешному, сыр пармезан…

Князя Андрея Наташа по правилам
в церкви отпела, когда отошёл.
Погоревала, и душу избавила:
там-то, должно быть, уже хорошо…

Граф Николай затворился в имении
и на штиблеты сменил сапоги.
И тренируется в редком...