Его паузе и не только

1
Расплата, вроде, наступила,
ведь был повержен, в ней, Поэт -
уехав..., но хандра хватила
( за месть ) Онегина — в ответ...,
а Ольга — в скуке сожаления,
едва ль, через потуги зрения,
пыталась Ленского найти,
беря в расчёт их душ пути -
по жизни... Будет день грядущий...,
а тут уж ужин... После — спать...,
где каждому — своя кровать,
и для гостей ( Ведь дом большущий! )...,
ну, а Онегин, в зло аж впав,
умчался ( Всех — в сердцах — послав! )...
2
Затихли все...- в своей манере...

Я живу отрыжками сухих веток жизни
Кормлю кота Фаню, и думаю не о чем
Каждый день сублимирую поток мысли
И очень редко пью черный ром

Отрицаю порядок и хаос
В своем встроенном мозгу
Любитель таинственных пауз...

И не любитель рагу

Чтобы согреться, но не растаять – нужна боль,
романс, спетый сорванным горлом в разряженном воздухе,
роза, выкованная из железа пустынной зари на приволье
слезящихся глаз, уставшего слуха и позднего
понимания и смирения. Чтобы найти и не потерять –
нужно уметь отпустить, нужно уметь принять
чужую свободу, как собственный голос, учиться терпению
у седых тополей и мрачных дубов вдоль дороги осенней,
пропитанной солнцем разлук. Чтобы замерзнуть –
нужно было иметь когда-то тепло, поэтому в...

Стоит ли одно стихотворение
одиннадцатидневного чистилища?
Но ведь функция времени – очищение шелухи.
Я знал, это всегда жило во мне,
просто когда-то вы этого не прочли
за кисло-лимонными газетными вырезками
наших бесед, наших обид,
жило подземным ключом,
старым документальным кадром мертвого сада,
просто вы этого когда-то не разглядели
за чёрной ширмой ресниц и ледяными губами,
ледяными от слов, брошенных вскользь,
в кротовые норы заполненных пауз.
Стоит ли одно стихотворение...

Тишина прокралась в мою душу,
Растворившись во всём без следа.
Я молчу. Я пытаюсь слушать,
выдержав паузу до конца.
Расскажи мне теперь, ну кто я???
Дьявол что побывал в раю,
Или ангел с такою волей,
Что из рая спустился во тьму?
Или может это не важно,
Когда в смутном безумье дней
Потерять мне тебя так страшно
И не быть никогда твоей.
А теперь тишина повсюду
Раскидала свои шипы.
Я не буду кидать посуду
Упрекая, как мы слепы.
Лишь моё отраженье знает
Что такое безумная дрожь...

Песня закончилась,
Отзвучала
Пауза над залом повисла
Тихо, тихо в зале стало
«Ангел пролетел» -
Тишина театра сказала
Люди вздохнули
И..
Овации зазвучали
…
Еще долго, дома
Ощущается послевкусие звука
Звучит в Душе музыка
Еще долго
И улыбается Муза

Я люблю птиц:
длинноногого журавля с долговязой шеей и прямым копьевидным клювом
у заболоченных водоемов; тускло-глинистых жаворонков обнаженных степей,
полупустынь и лугов; аккорды и паузы стройных дроздов, подхваченные
лиственным лесом; тяжёлый полёт коренастого дятла, словно брошенное копье;
кочующий огонёк рыжевато-кофейной сойки; фиолетово-металлический отлив
древнего ворона; гнездящуюся в уютных парках кроткую горлицу;
хищного ловчего сокола, на заостренном шпиле скалы...

Главное восстановить кровоток, ведь гипоксия,
вредна, не полезна, а требует достатка и уменья
всего того, что наполняет силой, запасом проч-
ности, могилой нет, нет, не нарушить, а нисхо-
ждение не скушать, не требует удачи, забыть-
ся, захотеть, и вот, всё восстановим, неба свод и
трещины разбившихся зеркал, не будут больше
ранить, рук и глаз и ухо и…. разнообразим мир
мы тленный, тот, что внутри и станут плены,
депрессии и амбразура, затянется, и станет ду-
рой, последняя и...

-Привет
- А?
-Ты, что тормоз совсем?
- Ом?
Пауза повисла
Секунд на семь

- Привет и тебе, добрый человек
Я не тормоз совсем
Я просто мало ем
Я просто долго принюхиваюсь
И потом уж настраиваюсь
Прежде, чем подумать
А потом уже что-то говорить
Знаешь, ТАК интересно жить
Все время самонастраиваясь
По Душе

-Так ты что, умный?
- Ась?
- Да ты тормоз совсем!
- Ом
Нет, я мяса не ем совсем
-Ну, блин
Он еще и глухой
- О!
Я слышу пространство…
Хорошо…

Что может быть важнее печали и чище слёз,
бессмертнее смерти и ненадёжней дыханья в груди –
горсточка горечи на язычке кисти, скользнувшей
падающей звездой в недописанную картину
по живому сердцу.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь –
кружится часовой механизм, проверяя на прочность
вестибулярный узел. Кто умирающему мгновению
подарит вторую жизнь, подарит бессмертие,
как не тот неистовый нищий, расточительный на порок,
но жадный до невинного взгляда безумца.

В...