Его обеду обету

Я терпел твои обвинения,
Я молчал, разрывая листы.
Ты ждала от меня оскорбления,
А я все верил, что это - не ты.

Ты срывалась на мне ежедневно,
Я с улыбкой брал все на себя.
Ты лишь хмыкала тихо и гневно,
А я обнимал, любя.

Все ждала, что я первым вдруг сдамся,
Что я сам прекращу этот бред.
Что напрасно я в верности клялся
На коленях давая обет.

Но ты глубоко ошибалась,
Не бросаю на ветер я слов.
Ты при луне обязалась,
Сама освободить от оков.

И теперь, когда правду...

Стекло, обыденность презрев, ломает свет,
лучи его ломает, как тростинки.
Стекло из света извлекает цвет,
и свет, лишившись своей радужной начинки,
покинув мир и дав монашеский обет,
приют находит в самой маленькой пылинке
на абажурной бахроме под потолком.

верь не верь
наконец-то мы добрались до тверди
...

а вокруг нее все менялось
пространство, время и мысли

она смотрела на нас и смеялась
и воины превращались быстро

от ее красоты мы тупели
лишь я был защищен Гермесом

нужно быть сильнее, смелее
я туман ее выпаливал Светом

на третий день пира
сдалась Калипссо
Одиссею открыла объятья свои
но вокруг бродили друзья мои свиньи
А Калипсса просила любви

На тебе проклятье Калипсса
- Я знаю!
Ты людей превращаешь в свиней...

Лучше в наше время не болеть,
и не ждать "больничный", словно милость...
Кто-то скажет: "Лучше не стареть"..,
всё же, что-то в людях изменилось...

Истинной заботы у врача,
нынче "днём с огнём" в миру, не сыщешь...
Неохотно к ним ползёшь, бурча,
отговорок выдумаешь тыщу...

Знаешь, что "по записи" идёшь,
а сидеть придётся очень долго...
И впустую Время там убьёшь..,
и завоешь в коридоре волком...

Вот и долгожданный этот врач..,
задаёт вопросы, точно...робот...
Безучастно...

Человек, Сам – себе, режиссер!..
И это, никакой не вздор,
Это – истина, что предписана и
В Плане, Души, записана!

Мы — сами, творим Свое Знамя!
А потом, несем его сквозь Время,
Сквозь всю жизнь!
И очень часто нам приходится,
Неся его — туЖить!

И страдать и плакать… —
Зачем, это мне? и… Как это исправить?
Как, прорвать эту сеть?…
Как прервать, эту нить?
Чтобы мне не пришлось больше –
Т у Ж и т ь?

И как, всё это, мне – исправить?
Ну имею же Я на это Право?!
Так, хочу всё...

Застыло обледенелое сердце-
Негде в мире уж нам согреться.
Все жмутся друг к другу в надежде на свет,
А света в помине в умах давно нет.

Порывы эмоций приносят обет,
Искусственным вздохом встречаем рассвет.
В надежде на веру поднимем свой взор,
Роняя слова , что жизнь пыль лишь и вздор.

В тебе душа моя, ты сердцевина, ты мир мой, и ты мой уклад,
Нежна, как ангел, сладка, как малина, ты мой судья и ты мой адвокат.
И слов ещё я верно не придумал, чтоб показать всю ценность для меня,
Ты мой оплот, моя ты клейковина, ты моя жизнь и ты моя родня.
Родня по духу, жаль, что не по крови, но кровных уз никак не изменить,
Я рядом сяду, руку к изголовью, ты солнца лучик, не могу ни с кем сравнить.
Ты моя прелесть, ты душевная отрада, ты мой анафем, мой Армагеддон,
Хочу лишь счастья...

Пока, дорогая, не поздно,
Пока между туч есть просвет,
Давай вознесёмся к звёздам
Парады смотреть планет!

Оставь эти пошлые страхи:
Они сводят счастье на нет.
Мы ведь с тобой не монахи
И не давали обет.

15.03.2016

В детстве ещё, ей стёрли улыбку,
мамуля сказала: "...лыбишься, что?...
Девушке быть с улыбкой - ошибка,
а несерьёзных не любит никто..."

И по губам не раз, получала,
ей не понятен был странный запрет.
Строго за дочкой мать наблюдала,
дав, наставленья такие в семь лет...

Эта наука крепко засела,
в детской головке, оставив свой след...
Ей улыбаться - только по делу,
сей соблюдала по жизни обет...

Часто шутили: "Очень строгА ты...,
без пистолета и Не подойдёшь..."
Девушка-песня...

Когда-то жизнь столкнула нас,
в соседнем переулке.
Мы шли с подружкой, в летний час,
болтая, на прогулке.
И нам хотелось куража,
смеяться беззаботно...
По тротуару, неспеша,
идти куда угодно...
Каникулы! Уроков нет!
Какое было счастье...
Пирожные жуя, щербет -
купили где-то сласти.
А позади - два паренька,
настойчиво шутили...
Просили дать им "огонька",
хотя и не курили...
Мы познакомились вот так,
я помню эту встречу...
Красавец ты, твой друг чудак,
казалось, что навечно...