Дышать

Всё есть и дар и потеря, веря или не веря, пе-
редвигаемся, стоим, топчемся, пятясь, идём,
едем, (эдем), плывём и летим (и по кругу, спи-
рали, в ритме вальса, «пунктира», с ускорени-
ем и без, (падаем, встаём с ангелом и бес, за
плечами), не таясь, пялясь и одев маски и зак-
рыв очи, над планкой и под, ночи, дня потуги,
утра и вечера, расслабления ниже плинтуса,
вод потоки и мыслей и образов, что созрели и
скисли, примуса пламя, керосина знамя, врем-
ени ремни, вожжи, паутинки...

Стоял один качался
Колебался
С ней невозможно спорить
Вот, зараза!
Но как без нее жить?!
Он рвался, как наждачная бумага
Убить готов
Он уже пытался уйти два раза
С ней жить нельзя
А без нее…
Даже дышать невозможно

«А пойдем-ка, выпьем – штрафную!»
Любовь,
Его гладила по спинке осторожно
- Пойдем, поставим запятую!

Любить,
Нельзя не любить такую!

Если в дверь постучится беда,
Мир не стану ругать и звать злым.
Справлюсь, ну а коль нет, мне тогда,
Друг поможет мой и побратим.

Если в поле настигнет ненастье,
Где от буйных не скрыться ветров.
То не даст в непогоду пропасть мне,
Из молитвы твоей сила слов.

Если ранят меня враги злые,
Мать-Земля не даст кровью истечь.
Растворят в себе степи родные,
Отведут от меня смерти меч.

Если вдруг жить совсем я устану,
И забуду как петь и дышать.
Мне тогда, нрав мой русский, упрямый...

Вечерний свет
льётся с уставших волос
слабеющим серебром сентября.
Плюс двенадцать выше ноля.
Порывистый ветер.
Рутина.
Молись за тех,
кто ненавидит тебя,
сердцем приветствуя дождь;
аритмией
падай в лужи
соседних окон;
пусть взгляд убегает
в туман чьих-то чёрных глаз,
как боль гонит лошадь вперёд.
Безмолвно
гаснет
близость
на кончиках пальцев,
роняя мягкую дрожь
в разлом тишины.
Молись за своих врагов,
я помолюсь за тебя;
не бойся собственных снов,
скоро выпадет снег...

Помню с детства девчонку одну,
С голубыми, как небо глазами.
В них тонул , уходил я ко дну,
О девчонке, вздыхал я ночами.

Для неё , я стихи сочинял,
Но дышать рядом с нею, не смея.
Я до дома , её провожал,
От взгляда девчонки робея.

Много лет пролетело- прошло,
Той девчонки любимой уж нет.
Наше детство куда-то ушло,
Лишь оставив прощальный привет.

А недавно знакомые номер мне дали,
Долго в трубке я слышал гудки.
-Ну Здравствуй !...потом мне сказали,
И я понял: Это Ты.

Эта...

Душа цветка – твоя душа.
И если я тогда придумал
Что, это просто ветер дунул
Эфиром мая мне тебя
Через февральские снега,
Я не хочу об этом знать.
Я буду жить тобой, дышать
Мой кислород. Ты крови стимул
По вздутым венам к сердцу гнать
И ожидать земного чуда
/Как в Евхаристии всегда/
От света цвета изумруда
Смотря в любимые глаза

Мне не о чем писать...
Все мысли остриём.
Забудешь как дышать -
Останемся вдвоём.

Я расскажу про смерть -
Не ту, что без тебя.
Хотелось мне сгореть
В начале октября.

Стыд жгучею слезой
Пронзает сердце вновь.
Быть может динамит,
Дружок, мне приготовь?

Забыть бы всё опять!
Жить с чистого листа.
Выть на луну, гулять
И находить Христа.

Твой Голос по-детски чист, непосредственен.
Лёгок, как снег, и по-женски естественен,
Сердцем глубоким согрет,
Жерлом вулкана задет
И защищен ледяным панцирем.

Твой Голос молчит, говоря,
И говорит, молча…
Но воспаленным лбом я припадаю к иконе Голоса.
Наслаждаясь поэзией святости,
Истой, неброской.
Твой Голос пахнет терпкими лилиями
И мёдом церковных свечей.
Твой Голос лучи Селенита льет,
Прорицая и соединяя любящих в одно имя,
Рисует узоры фиолетовым инеем.

Твой Голос во мне...

Я разобью незримые стены,
Те, что мешают свободно дышать.
Мне надоело быть пленником сцены,
Роль эту больше не буду играть.
Я не хочу улыбаться подонкам,
Тем, что плевали в родные сердца.
Видеть бы мир глазами ребенка,
Что б быть собою не пряча лица.

Я бежал спотыкаясь о камни,
Я всё выше и выше взлетал,
Я почти достиг дна мне казалось,
Но я неподвижно стоял,

А ты насмехалась, но прятала взгляд.
Я медленно слепну и нервы шалят.
Ты не принимаешь,
Ты не отвергаешь,
Грядущее ты...

В снегу июньская сирень,
нашествие налипших комьев,
в ветвях, рассерженных притворно,
под солнцем сохнущий Эдем.
Смешалось бытие двора,
трава сгибается под ношей,
четвероногий мир затих,
и в мокрой обуви прохожий
на лицах горожан смущенных
находит новые черты.
Дышать бы так, под облаками,
слоняясь по сырым следам,
и чувствовать – капель стекает
вдоль позвоночного столба.
А если не каприз случайный
природы знак? И неспроста
таинственные шлет посланья
мистическая красота...