Дыханье

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

Пришла тоска. Царит прохлада.
На тропах сумрачных в росе.
Куда ушла тепла отрада,
Где птички бойкие в овсе?
Из пруда вылез воробьишка,
И весь от холода дрожит,
Его пушистая манишка
Подруге сердце не кружит.
Ну, до чего нелеп, бродяга!
Клюет опавшую листву!
Стрекочет белочка-летяга,
Орешки пряча про судьбу.
А мы с женой не взяли хлеба,
Опять постится воробьям.
Они не верят в манну с неба,
А только искренним друзьям.
Кто наполняет их кормушки,
И не дает зимой пропасть –
У...

замерла капля росы
Дыханье аромат Её струила!
С ума сойти.

Паломничество в Дрезден.
Пронзает взгляд – как отдалённый ветер
с вечерней плёнки моря –
царица неба в человеческом обличьи,
стоящая на пыли облаков,
босая, в сонме ангельского хора,
заполнившего неба полотно,
в естественной близи и неприступно,
благоговейно, нежно, и подобно
поэзии, будто сама душа
и родниковое дыханье живописца,
будто сама его печаль в её лице,
держащая младенца, как крестьянка,
в плаще из голубиной, мягкой ткани,
объявшая глубокое пространство,
как вещий...

Не случиться встрече без разлук,
Есть надежда в каждом расставаньи.
Сохрани тепло любимых рук,
Сохрани любви своей дыханье.
Время хмурый доктор без души
Сердца нет у времени и всё же...
Чистая любовь не терпит лжи,
Чистая любовь всего дороже.
Растворится в сказочной дали
Нежного, простого поцелуя.
Улететь с тобой на край земли
И сказать тебе любовь не судит.

Свершенье моё! Моя радость и боль!
Ты счастье моё и слезы моей соль!
Моё продолженье - мой первый итог!
Мой нежный ребёнок - сермяжный мой сок!

Ты слышишь дыханье молитвы моей
За радость и счастье наполненных дней,
За ветер попутный свершеньям твоим,
За солнце признанья желаньям святым?!

Полная глухота, полная глухота – она же – твоя философия,
драматизм симфонизма, темперамент, блеск, богатство и глубина,
масштаб, неистощимость мятежного духа,
размах, динамика, темп, контраст,
экстремумы восприятия, экстаз и молитва –
нерушимая глухота, нерушимая глухота –
с кончиков пальцев льются зеркальные отблески
фортепьянной сонаты, искры борьбы с тканью звука,
отголоски неразборчивых черновиков.
Свинцовая тяжесть волн.
Заговорили метель, ночь, треснутый лёд чёрного неба...

Чего не встретится в судьбе...
Гуляла сАмо по себе,
Вдруг встретив на лесной дорожке
Котёнка-львёнка, как-то, кошка.

Ещё не научившись злиться,
Поведав, львёнок, что мать-львицу
Охотники убили в драке,
Стал не по-детски горько плакать…

Казалось, вот ещё немножко,
Со львёнком зарыдает кошка.
Прослушав, затаив дыханье --
Взяла дитя на воспитанье…

Стать грозным львом пора настала.
Еды такому зверю – мало!
Не сыт был от того, что есть..
Решил лев мамку-кошку съесть.

Готов, уж...

Где ветер спускает собак, в блеске звёзд срывая пророчества,
я, лишь пастух одиночества, я, лишь надежда и страх.
Где сердце от вьюги гудит, и нежность, дворнягой под дверью,
в чёрное небо глядит, я, лишь осколок метели.
Ночь, на сетчатке туман, талой луны половодье,
смочит безмолвье гортань, холод натянет поводья;
тень, как размытая тушь на обескровленных строках,
сколько не гаснущих окон – столько потерянных душ.
Скука ржавых замков, желчь фонарей, винный почерк,
вера, надежда, любовь...

И в опьяненной тишине, все слушаю дыханье ветра,
И то, что ты пришел ко мне
Все не находит Там ответа!
Я позабытая тобой
Лишь пару строк могу исправить
В том, что зовешь Собой Любовь
В том, что пытаешься представить!
Я неумение свое внесу в пространственные Сети
И силу воли оттаю,
На то что любят Наши Дети!
Я не могу тебя позвать, приставить, выпит, насладиться,
Я лишь могу Тебя назвать…тем долгим, долгожданным Прынцем!.....