Дворцы

я вчера из дома вышел
и упал в большую яму,
кто её, собака, вырыл? -
правильно - Барак Обама!

я открыл сегодня двери,
глядь - дерьмо у двери прямо,
кто скажите это сделал? -
правильно - говнюк Обама!

кто на корточки поставить
хочет вновь Россию-маму?
и свой флаг ей в сердце вставить? -
правильно - мудак Обама!

кто напал на Украину?
кто поддерживал майданы?
кто расстреливал невинных? -
правильно - Барак Обама!

кто поссорил нас с Европой
и с народом братским...

Между створок закрытых дверей,
Не пролезть и не стоит пытаться.
За собой вновь уводит друзей,
Призрак славы, в их гонке за счастьем.

Только призрачно всё, проходяще,
И опять, убежит горизонт.
Ночи мгла снова в мир настоящий,
До утра как обычно придёт.

Нет для ночи простых и великих,
Нет обычных и громких имён.
Так же, скроет от мира все лики,
Тьмой Забвения глыба времён.

Настоящее счастье в покое,
И в согласии сердца с умом.
Когда целым став в мире, в нём двое,
Любви жарким...

Мир на своих и чужих поделили,
В нём уж давно, живёт каждый собой.
Служат законы в нём, денег злой силе,
Правя, запретов суровой рукой.

В мире у всех свой этаж, зона допуска,
И во дворцы, простой смертный не вхож.
Не проведёт, средь богатых он отпуска,
А демократия — сладкая ложь.

Хуже всего, от своих отошедшим,
Ставшим для них, потому не своим.
В мире чужом, свою нишу нашедшим,
Но в нём живущим, оставшись чужим.

Время то мчится, быстрее чем пули,
То ползёт медленней, всех...

Беспечный шут, на ярмарке балясник,
Побасенник, дворцовый безобразник,
На княжеский роскошный званый пир
Принёс напиток чудный - эликсир.
Дурманящим разлился ароматом,
Обрушился душистым водопадом,
Поплыл в палатах запах неземной,
Густой окутал, ласковой, волной.
Потир отставил князь рукой небрежно,
Спросил: «Чем дивно пахнет?" - безмятежно.
Втолкнули слуги в ближний круг шута,
Весёлого и ловкого плута.
«Ответь мне, скоморох, какое зелье,
Как ладан для души, дало веселье...

В отсталой дикости лежали пахотные дали
Под властью царских сабель и помещичьих плетей,
Не ели досыта крестьяне, вечно голодали,
А раз в семь лет был голод с миллионами смертей.

Дворцы, наряды, яхты покупая за пшеницу,
Царь и князья народ свой умерщвляли по пути,
Когда пол урожая вывозили за границу,
Детей крестьянских умирало трое из пяти.

Всё лгут про доброго царя, про булки и котлеты,
Конечно, знала Русь и тех, кто жил навеселе,
Но по стране лежали в избах жёлтые скелеты...

Ты чётки перебрал , пыхтел, над книгою
сидел, корпел, как бабочка и как улитка,
вдыхал, порхал, твоя улыбка и мина, что
слезой умыта, как свин хлебал ты из корыта,
весь вред науками умащен? печали, скорби,
знаний гвалт, врагу не пожелаешь? альт, уны-
ло струны теребил и нам (с тобою) сообщил,
без повода и без причины, ……и чину подоя
пытался был добр и зол и измывался забыв
про квас, взымали, бдели, постичь мы всё с
тобой хотели, круги, дворцы, заставы, чакры
(змеи) и кундалини звук...

а что мне ваши имена?
что ваша совесть и вина?
что ваши громкие слова,
смешные тайны
что ваши роли и права?
моя жена была права:
я - псевдоинтеллектуал.
а значит - крайний

что мне заборы и дворцы?
что вы, учителя-отцы?
у вас от сказки до войны
две третьих шага
что ваши острые умы
в плену бензиновой тюрьмы
что ваши блоггеры-творцы
чужого блага

что мне до ваших важных дел?
я жил покуда, как умел
и видел - чудо, а не цель
перед собою
и было солнце. и метель
мечта и море...

Ограды, парки и дворцы,
Аллеи с дивными прудами,
Гуляла свита где с царями
Среди постриженной листвы
В историю календарями
Запишут мудрые писцы.

Перекидных мостов, скульптур
Хватает; обрамленье - сказка.
Безвольный потерпел фиаско.
Немного избранных фигур
Преобразили государство
Став гениями креатур.

Сам Ломоносов восхвалял
Елизаветы управленье,
Державин Гавриил явленье
Екатерины прославлял.
И даже Пушкин несомненно
В лицее силу осознал.

И Лермонтов "Бородино",
Познавший...

Мне вот так вот, как здесь, не пишется
На Израилевых берегах,
Хоть и Космос повсюду слышится
Так же чётко, как на небесах
Как псалтырь - сборник есенинский,
Избушки Руси - как дворцы
Всё-таки, как же естественно
Сердце греет русский язык
Пусть здесь всё облагается матом
Как рубиновой краской в цветь,
О России, былой когда-то,
Серебром воспевает звездь
Главно, чтоб среди перемата
И медовой хмельной гульбы
Признав, обнимали как брата
Поэтов седой Руси

Где веса нет — нет центра тяжести,
А где нет центра — нет краёв.
Нет притяженья, силы, слабости,
Размеров, масс, начал, концов.

Как муравейник большой, город,
Бежит народ туда-сюда.
И днём и ночью, в зной и в холод,
Не затихает суета.

Богатство с чином, вес и власть,
Подарят в обществе людей.
Оставшись честным не попасть,
В дворцы правителей-вождей.

Те, в ком нет веса как планктон,
Для воротил, людей-китов.
Большому малый подчинён,
Неволен, он и без оков.

Где веса нет...