Двойное дно

парус лета
рассыпал искры на неве
сдувает ветер теплый в воду шляпу
трамвай обесточенный на линии застрял
без пассажиров кто-куда сбежавших
и мысли собственные допьяна
размываются мыслями книг

воскресая в женщине грез

петербурга второе дно
чувствую где-то рядом
грустные глаза певицы погибшей от пули
они гуляют отдельной душой в перспективах
но не узнают меня больше
пия сон всезабвения
градусы смерти

Вверх из колодца в небо бросил взгляд,
Куда залез я днём без телескопа.
Там гроздья звёзд как спелый виноград
Висят и падают. Одна на дне утопла.

Я нахлебался тины, вымок весь,
Но понял главное по крайней мере -
Захочешь звёзд - на дно колодца лезь.
Их много там, поверьте, я проверил.

Бросила судьба на дно,
Утешение одно –
Даже в знойный день со дна
Из колодца в небе звездочка видна.
Не идет никто напиться,
Как на волю мне проситься?
Вот возьму и улечу
Ввысь по звездному лучу.

Кричи,там правды быть не может,
Их правда- плесневый кусок.
Пустынный зной уже их не тревожит,
До горизонта ветер и песок.

Мотает пленки память рваный мозг и,
Света всплеск бичует впечатления.
В глазах их ,мир наш из полос,
Но, грани нет у жизни и забвения.

И знают,- надоели всем,
Своим ортодоксальным видом.
С сочувствием хватают у других проблем,
Решают ребус жизненных делем,
В немых песках истошным криком...

P.S. Отрезан разум звукопоглощающим окном,
Как в страшном фильме...

А во мне на сердце обречённость,
И печали светлое пятно.
И не верю я что есть возможность,
У меня, покинуть жизни дно.

Здесь на дне безветренно, спокойно,
Время как стоячая вода.
Скучновато в нём, но жить не больно,
И спешить не надо никуда.

Здесь не нужно никому бояться,
Что своих, лишится он высот.
Даже тот, кто начал спотыкаться,
Ниже дна, уже не упадёт.

И живу я жизнью бесполезно,
Для себя и общества людей.
В мире, где заранее известно,
Очерёдность злых и добрых дней...

Двойное дно у всех предметов,
Снаружи – только скорлупа.
Внутри – часть солнечного света,
Энергий тонкая крупа.

Дрожанье зыбкой паутины,
Круженье мизерных частиц.
Мазок Божественной картины
Без всяких мыслимых границ.

Я обозреть всего не в силах,
Но дух откроет мне глаза
На краски те, что сердцу милы,
Где золото и бирюза…

Нет и нет, мне не до смеха,
Нет окна и дверь размыта,
Ведь пытать меня приехал
Сам великий инквизитор.
Инквизитор наседает,
Подбирает инструмент.
"Ты скажи мне все что знаешь,
Полегчает и тебе".

Он, наверное, хочет меня открыть
Как простой чемодан, он знает одно,
Даже в самом пустом из самых пустых
Есть двойное дно, есть двойное дно.
Если б были еще силы,

Я б сказал ему: "Мой милый,
Я не знаю кто я, где я,
Что за силы правят миром.
И мои опутал ноги
Длинных улиц лабиринт...

По переборкам корабельным
Моей утопленной судьбы
Остатки дней, сплетясь в недели,
Гремят цепями, как рабы.
Зарывшись в ил кормой разбитой,
Гнилое судно плющит дно
Пролитой памятью сквозь сито
На лет ушедших полотно,
Истлевших флагов, поднимавших
Победы в солнечную высь.
Теперь же вид убог и страшен
Высоких мачт. Из трюмов крыс
Простыл и след. Штурвалом крутит
По курсу вечности вода.
Сочится парус серой мутью,
Своих надежд не оправдав.
Лохматых мыслей рвёт канаты
Тяжёлый якорь...

Я в дороге найдя удачу,
Отыскал в ней двойное дно.
А в нём время бежит иначе,
И расцветки другой оно.

Согрешил много раз я гневом,
Невоздержен бывал в словах.
И иной раз в поступке смелом,
Я безумный скрывал свой страх.

А в глаза, как песка сыпнули,
С виду бодрый, я сплю внутрях.
В голове гудит мыслей улей,
Все не выразить их в словах.

Полусон, полуявь — туманность,
Жизнь меж ними как топь болот.
А встряхнуться и сбросить вялость,
Мне инертность дум не даёт.

Я в двойном...

Ключа движенье слышно еле-еле,
Скольженье тихое, и вот,
Уже стоите вы у цели,
Магический творя круговорот.

Замок и ключ, задача и решенье:
Рубить с плеча, или искать ответ,
Разгадывая слов предназначенье.
Стихи на ключ похожи, разве нет?

Двойное дно искать в словах не ново,
И тайный смысл, сокрытый глубоко.
Мы двери пониманья ищем снова,
И ключ к двери, чтоб отворить легко.