Двадцатый век

Второе июля и снова беда...
У двадцати трех человек... жизнь забрала.
Упал вертолёт в Якутии вновь...
Вновь пролилась там детская кровь.
Десять детей на свете не жили,
А жизнь там свою они положили.
Царство небесное всем кто погиб...
Пусть в небеса их душа там взлетит.
Когда же в страну порядок придёт?
И кто и когда его наведёт???
С трибун больших уверяют народ,
В стране появился у нас кислород.
Страна на глазах здесь сильно растёт...
В гору по финишной прямо идёт.
Страна вот не...

Внезапно, напряжённо взвыв,
Высокую осилив ноту,
Сиреною тревога в роту
Вошла стремительно, как взрыв!

Взметнулись одеяла с коек,
В углу прижалась тишина.
Спешат у оружейных стоек
Солдаты, хмурые от сна.

Минуты сбора по тревоге
На пальцах можно перечесть.
И в ночь ушли мы по дороге,
Чтоб книгу мужества прочесть!

«Ослепнув» от внезапной вспышки,
Боясь «ревущей» темноты,
Мужали «робкие» мальчишки
На штурме первой высоты!

Я верю в их характер строгий –
Мне вместе с ними не...

Президент страны большой!
Побывал на рыбалке дорогой.
Щуку в озере поймал...
Никто такой и не видал.
Весь народ им здесь гордился...
Кое-кто впрямь удивился.
Более двадцати килограмм...
Президент щуку поймал там.
Хотели праздник в стране устроить...
Но решили котлет лишь наготовить.
Хотя бы можно погулять...
Настроение поднять!
В честь такого вот улова...
Ведь поймал Президент Вова.
Но сверху голос вдруг раздался...
Ты б посчитала бы страна?
Какую «прибыль» рыбалка эта принесла...

Туман воспоминаний в голове,
Мерещатся походы боевые,
В далекой той, проигранной войне,
Мне кажется, что не мои, - чужие,

Как вспомнить я могу, двадцатый год,
Херсон, в котором я, ни разу не был,
В саду окна знакомый переплет,
Мансарду и в кроваво-красном, небо...

У скал, ревущий бешено прибой,
И ржание коней в большой станице,
В буденовках озлобленный конвой,
А море так на солнце золотится...

Встает из моря густо-красный шар,
Босой, стою в рубашке у обрыва...

Месть, милость божия или диавола? дома ключей,
кто ты и чей? послушник, угодник, последователь?
(хаггады), наставления получил?от кого? (оно тебе
надо), песо, (чтобы очутиться в иерусалиме, детст-
ва, дара дар, зачем ты в него впал), временной пе-
тли круг, спираль, омфал, начало начал, там, где
закон, пуповины причал, плаца плац, зрители це-
дили эрзац, скапливались, собирались, на обочи-
ны, заступали, наблюдали, судьбы червоточины,
рыдали, смеялись, пили и упивались, из египта, в...

Пятое октября в столице...
В своей однокомнатной светлице.
Девушка лет двадцати...
Из жизни собралась уйти.
Толи любовь не удалась...
Толи жизнь не утряслась.
Спустя несколько часов...
В МЧС услышали несколько голосов.
Шестнадцати квартирный дом горит...
Дым кругом уже стоит.
Войны нет, а что творится?
Сколько это будет длиться?
Бог в небесах начинает злиться...
Беда огромная может случится.
На земь знамение Бог пускал...
Народ видно не замечал.
А коль господь там разозлится...

Моё СОЛНЦЕ Взошло на
ВОСХОДЕ!
Моё СОЛНЦЕ СКАЗАЛО
Природе:
«Даю человечеству разгуляться
во Времени
Двадцати Четырёх Старцев!».
Во Времени Пламени
Матери Мира —
Стозвучной Лиры, Света
Палитрой,
Молнией Светокрылой!
Падёт Дождём Огненным
Возмездие за безверие,
ФОХАТОМ ЗНАНИЯ —
Скачком Сознания —
в КВАНТЫ СЛИЯНИЯ
НЕБА С ЗЕМЛЁЙ!
В Небе РАССветном над головой —
Всадник Исиды — Осирис Мой!
Я — Царица Небес, а ТЫ — Мой Отец!
Супруг УС — СириУС!
Света Трон...

Сквозь седые глаза старика
опускается влажная ночь,
как горячий прилив
последних слёз;
в раковинах его морщин
плещется
солёное море чужих голосов,
далёких, как юные руки матери,
раскачивающие люльку с младенцем;
в чертополох его бороды
вплетены георгины
двадцати пяти тысяч восходов солнца.

Он стоит на ветру, чтобы смыть запах смерти
с медно-бледной сорочки кожи;
с хриплой гармошки прокуренных губ
он кладёт пожелтевшие листья дыханья
в конверт без обратного адреса,
и...

Так минуло с гражданской лет немало,
И прочь ушла седая старина,
Страна Советов щедро раздавала,
Регалии, медали, ордена…

Промчались годы, Алексей женился,
И у него красавица - жена,
С советской властью он неплохо сжился,
За все на свете есть своя цена…

И скоро Алексей уже полковник,
За сыном следом, подрастает дочь…
Но вот тревожно стало, беспокойно
За ним пришли однажды как-то в ночь…

За ним пришли в лазоревых фуражках,
В квартире обыск, двое у дверей,
И Алексею стало...

Беспесенным не по себе. От песен.
Но и для них — мне петь велит
мой Бог.

А вслед шипят: ты стал не интересен.

ТАК СТАЛ ЖЕ!
Не присел.
И не залег.


Валежником и хвоей руки пахнут…
И в нотный створ: влезает хвост костра…
И я служу: во множестве епархий…
И я пою.
И я люблю Христа.


Он тоже пел. И в водах Иордана
вскипал пожар!!.. всех двадцати эпох…
И здесь…
крестились песенно и странно…
двенадцать галилейских рыбаков…


Во мне, конечно, нет той древней стали...