Двадцать Три

две молодые одинокие бабы
треп разговоры на кухне
на часах за двенадцать
пятая турка с кофе на плите
четвертая пачка Vogue
пожелтевшие пальцы
разговоры треп разговоры
косметика
шмотки
мужики
немного о книгах

то и дело полуночный треп
срывается на глубокомысленное
хи-хи
хи-хи
хи-хи

наши лица с растаявшей тушью
(страшильные маски)
сморщились от слез
наши губы целованные без любви
загрубели

одинокие красивые бабы –
страшней не придумать недуга
моя
единственная...

Лепестков тринадцать...

Не пять и не двадцать...

Светят в ночи....

Ангел молчит...

Опустились крылья

под звездной пылью....

Пройден Путь...

Уже не свернуть...

Ни сегодня, ни завтра...

Где Ложь, а где Правда?

На весах качаясь,

в витках вращаясь....

Где Конец - там Начало....

И Рожденье настало!

В ущелье вызревают облака
и в горы заползают, отдуваясь,
и на тропинках горных оступаясь,
о скалы в клочья рвут свои бока.
Но - молча. Как в веках заведено.
Как заповедано - без охов, ахов.
Взлохмаченною горскою папахой
их надвигает ночь на Ведено.
И Ведено вздыхает тяжело:
опять пойдет пальба за блокпостами.
Джихад дурными взвоет голосами
разбойничью молитву за селом:
Аллах акбар! А на стволах - нагар,
а к облакам - дымы пороховые...
Век двадцать первый. Южный край...

Притормозил на перегоне
ночной экспресс на пять минут.
Горят таблички на вагонах,
зовут - не стой же на перроне,
садись скорей, покуда ждут.
Садись скорей, покуда ждут.

ПР
Куплю билет на проходящий
я из сегодня во вчера,
и через пустоши и чащи,
что между прошлым-настоящим,
уеду в память до утра.
Вези, вези меня, экспресс,
в страну любви, страну чудес,
волшебный, сказочный экспресс.

Кому билетов не хватило,
помашут мне с перрона вслед.
Умчусь туда, где ты...

І Тёмная ночь совсем подзабыла
Про конский топот в татарской степи,
В игрушечных сёдлах ныне доктрина -
Детская страсть от военной игры.
Затихла громада баталий ушедших,
Слезами омыты поля и холмы,
История вспомнит о веке прошедшем -
О тупости разума у стен сатаны.
Весёлое сердце родного поэта,
В скорбящем потоке, стекает от слёз,
Друзей не вернуть, им спасибо за это,
Что врага долбанули навеки, всерьёз.
За всё заплатили штрафные…, штрафные…,
Они то по жизни не прошли «пустяков...

Дело было на заре века двадцать первого,
Всяко было во дворе, шла борьба до верного.
Кто на лавочке сидел, в пустоту в упор смотрел,
Кто в газету лицезрел - накопилось столько дел…
Кто-то сел и на заборе закричал так, впопыхах,
Что соседу, дяде Боре, зазвенело и в ушах:
«Есть у нас водопровод, заполняется немножко,
Нет давленья, слабый ход и умыться невозможно».
Тот твердит, что будто он краном открывается,
Есть источник, есть и газ - хитро ухмыляется:
«Коль у вас огонь погас, это было...

Цинизм – нередкое явленье
в жестокий двадцать первый век.
Готов в нем черпать вдохновенье
незаурядный человек.

Он, словно повар шаловливый,
готов запечь кусок говна,
полить его слегка подливой
и с рюмкой доброго вина
подать, как лакомство, на блюде,
поодаль встать и наблюдать
за тем, как жадно будут люди
его творенье поедать…

На исходе краски,
На исходе кисти,
На исходе время,
Позапрошлой жизни.
Карнавал иллюзий
Оголяет маски,
С потолка сочится
Розовая сказка.
Безысходность линий
В профиль на экране,
Двадцать лет вслепую
Танцевать на грани.
За пределом мысли
Пузырьки в стакане,
Золотые листья
Между мной и вами.
Расступитесь стены,
Потолки и рамы
Мне остались вены,
ДА ЦВЕТНЫЕ РАНЫ

вечер..за окном кружится снег..
и я медленно схожу с ума
сколько, милый мальчик, тебе лет
удивляешься и смотришь на меня....

разница с тобою в двадцать лет
и прошу, зачем твои слова
этих глаз..сжигающий всё свет
и зачем кружится голова?

искушенье плоти..как недуг
остаётся в рамках лишь держать
все порывы..нерастраченных ранее чувств
и серцебиение унять...

и зачем целуешь пальцы рук
и упрямо..пробираешься к губам
голос разума сильнее чем испуг..
убегаю..от себя...

Трудно дышится, в горле сушит пелена,
До перевала - двадцать две версты,
И вот привал, звучит гитарная струна,
Аккорды напевают насущные стихи…

Отдохнули, поразмыслили и снова шли,
С другом в дорогу непременно пошли,
Что, там, в будущем - у него спроси,
Ответ дать по срочному - не торопи...

Пройдено в жизни, всего-то, немало,
И цель впереди, к ней идти да идти...,
У пройденного слева, также и справа,
Цветник для ушедших от земной маеты…

За ними и сопки, горы, впадины, рвы,
Все...