Двадцать Три

Дружбы народов надёжный оплот.
Сеет пшено в землю чёрную дот.
Кто-то командует зычно – вперёд! –
Дружбы народов надёжный оплот.

В глину холодную вжались, как вши.
Речка, за речкой – поля и межи.
Справа – деревня, торчит журавель.
Немцу – примета, контрольная цель.

Дружбы народов надёжный оплот.
Дот нас сожрёт, во – раззявился рот.
Слева – колючка, бурьяна кусты.
Хочешь ли – гладкой героя звезды?

Мы разделились: даёшь – пять на пять.
Дот с двух сторон собираемся брать.
Но...

1
Дней несколько прошло, незримо,
ведь не случилось ничего,
что стало бы, народу, чтимо,
да и приметно, оттого…,
а вот Покровское, лишь скукой
( к однообразной прозе, мукой ),
толкало, словно в забытьё,
всех обитателей, житьё…,
где Троекуров, ежедневно,
в раж, на охоту выезжал;
а Машу, тешил свой вокал
( звучащий, в неге, задушевно ),
к её прогулкам, тишь где, мглой,
влекла ко чтению, порой…
2
Но музыкальные уроки
её прельщали, боле, слух,
где сердца собственного, сроки...

Ты ела яблочко и плакала тихонько,
Так безутешно, в комнатке своей -
Так плачет девочка, когда ей очень больно,
А женщина - становится мудрей.

Ты ела яблочко и поправляла фартук -
Он жег тебя, как белое клеймо,
А в темноте - бессовестно и жарко
Горел костер истерзанных мимоз.

Моим словам нетрудно было верить -
Так говорит открытая душа.
Но виноват не я, а этот фартук белый
И ты -
Не постучась, ко мне вошла.

На сцене вечера карминовая осень
Сыграет мне прощание «на бис...

Давным-давно,когда ещё,мне было двадцать три.
На вдовушке женился я,хорошенькой учти.
У ней дочь взрослая была и вот ведь,мой отец,
В неё влюбился без ума,пошёл с ней под венец.

Отец родной теперь мне-зять,ой,жизнь кошмарная!
Понятно же,что мачехой,мне стала дочь моя...
Но стало интереснее,ну просто смех один,
Когда у нас со вдовушкой родился общий сын.

Отцу теперь стал шурином,сынишка милый мой,
А так же стал мне дядею,ребёнок мой родной,
А будучи мне дядею,ешё он братом стал...

Если я толкну -
Ты покатишься.
По лестнице вниз,
По отвесной.
Считая своей головой,
Безмозглой,
Ровно сто двадцать три
Ступеньки.
И мне не будет тебя
Жалко.
Не спущусь за тобой,
Рыдая.
А спокойно поеду на
Лифте.
На этаж номер
Тридцать Пятый.
И дойдя до двери
Тристо девять,
Я пойму,
Чего-то не
Хватает.
Но, уставшая,
Скину туфли.
И пойму -
Просто показалось.
Заберусь на диван
С ногами.
Потянусь за бутылкой
Виски.
На столе все также,
(Нетронуто)
Будут лежать...

У реки все черёмухи в белом,
Божью синь дождались зеленя-
А ты жёлтое платье надела,
И такой я запомнил тебя!

Не твои обнажённые руки
И совсем уж нескромный разрез-
Только цвет неизбежной разлуки
Без конца вспоминается здесь!

Мы гуляли ,а вечером-танцы...
Блекли все одеяния фей-
И почти захотел разобраться
С подтолкнувшим слегка в тесноте-

Но застыл у внезапного света,
Что возник у тебя из груди-
И пронзительно пискнули следом
Запрещённые нам "двадцать три"...

По тесовым...

Свет потушила..закрыла глаза...
Руку на руку....катилась слеза...
Ветер ломал оконную раму...
Жалко лишь бабушку...зою и маму...
Слышу дыхание...страх ощущаю...
Может с собой...я тебя отпускаю...
Двадцать три года жила я душою...
Изорванной , смятой..предаю я покою...
Так страшно...и холодно...глупо и сыро...
Вот уж меня опускают в могилу...
Наконец я займу свое вечное место...
Здесь я могу быть женой и невестой...
Стандартную фразу напишет гравер...
Цветы..свечи..слезы защелкнут...

Завод до невозможности секретный.
Вдруг чей-то голос в трубке говорит:
"Алло. Завод, где делают ракеты?
Почтовый ящик А-123?"

Скандал редчайший. Первого отдела
Начальник снят и срочно весь завод
Разобран и отправлен за пределы
Тех мест, где даже ягель не растёт.

Опять звонок и в трубке тот же голос -
"Алло, завод п/я сто двадцать три?"...
И снова переезд, уже на полюс,
И шахты где-то глубоко внутри...

И вновь звонок - "Здесь делают ракеты?"
Нет больше мест, куда переезжать...

Париж. Площадь Согласия. Утро шестнадцатого октября
тысяча семьсот девяносто третьего года. Гигантская толпа
в ожидании дармового корма для развлечений (Мария любила забавы) –
по нервному полотну мостовой бежит инквизиторская телега Сансона; взгляд
королевы сосредоточен, спокоен и неподвижен; бледное лицо с красными кругами
под глазами, плотно сжатые губы – дерзость, высокомерие, пренебрежение – она знает –
всего лишь сиюминутная боль.
Площадь, одетая в могильную тишину, палач с...

Семь двадцать три -
Длина волны Вселенной.
Сложное - в простом.