Два Ствола

Дятел вцепился пальцами в ствол и сидит на дупле.
Видно,как он выковыривает чего то в коре.
Скорей всего он ищет всяких червей
И стучит носом то левей то правей.
Но как только яблоко на землю плюх,
То тут же сразу уточки потянутся на юг.
Ведь если ты увидишь на небе просинь
То знай,что это наступила осень.
Заготавливай поскорей урожай
Да погреб пополней наполняй.
Тогда не будешь и в ус дуть всю зиму,
А будешь наблюдать радостную картину.

С любовью.
2 сентября. Дом...

Парк старинный, городской,
Серебристый блеск у ели.
Плачут жалобно качели,
Потревоженные ветром.
Клён усыпан желтизной.

Виноградная лоза
Вверх стремится по деревьям,
Ствол окрасила вареньем.
И багряный лист на ветке,
Словно отблески костра.

Струй не видно, спит фонтан,
Он проснётся только летом.
Человек идёт с мольбертом
Вдалеке в лучах заката.
Опускается туман.

Потерявший где-то дни,
Шёл поэт из лета в осень.
Луч пронзал верхушки сосен.
Под ногами лист опавший...

1
А посреди густого леса
( Что был дремуч... и тем пугал! )
спадала, будто бы завеса...
и мрак, едва, ей уступал,
в мерцании...- лужайкой узкой,
на коей ( Здесь: манерой прусской! ),
свод, возвышаясь над землёй,
слыл укреплением ( Вдруг, бой! )...
и пусть, в столь маленьких размерах
( Зато, по правилам войны! ),
ведь состояло из стены,
а то - из вала, в полусферах,
и рва - приличной глубины
и, соответственно, длины...
2
За укреплением находилось
жильё..., нежданное в глуши...

Страстью прикованный к тебе,
Как Прометей к скале,
Старой, не новой!
Страстью, как пеной морскою,
Душою прибитый к основам!
Гвоздями – к стволу истины родниковой!
Страстью, нет, кровью духа поимый, влекомый,
Тело теряю!
Страсти цикутой до смерти я исцеляюсь!
Не тяготею, не вешу! Но слышу, но вижу –
Током, нет, ликом ведомый,
Зрачком – под куполом сцены,
Как смены формы на суть, не обессудь,
Что с мясом сорвана ряса!
Как под копытом Рока! – до пустоты Ис-тока!
Нет, шока… шёпота...

На рассвете будничного утра,

Там, где разворачивался лес,

Мокрыми трамваями как будто

Бухает симфония с небес.



Бух бубух разносится по веткам

Оживают мокрые стволы.

И снопами золотого света

Сдвинуты железные волы.



Слабым «бухом» вздрагивает вечность,

И трясется лампой на столбе,

И как леший засвистает ветер,

На глухой заброшенной трубе.



А потоки золотого света

Все сильнее размывают дождь

Стала белой скатертью газета...

Романы в прошлое ушли...
Рассказы?.. И они торопятся.
Что ныне,.. — в смысле жанра?
...а бескормица.
Земная жизнь,.. литературная, —
безветрие туманное...
Корнями держатся еще,.. в провинции
романы, повести.
Листва столичная?!.. А осень же.
Стволы и ветви,.. направления?..
Народу и они неведомы.
Столбы литературные?.. Зима,.. однако, скоро ведь.
В экранах мониторовых,.. —
людское, терпкое всегда,.. сознание!..
...ютубы, яндексы. В борьбе кромешной,.. — бинги!
Сети ...гугловы...

Живём не в Африке и не в Азии,
У нас - средняя полоса .
А жара стоит под сорок градусов ,
И безоблачны небеса ...

Июль , август ... Жара аномальная .
Душно ночью и пекло днём ...
Профессор Беляев и метеослужба центральная ,
Прорвётся ль небо проливным дождём ?

Не остался вопрос без ответа,
В сентябре зарядили дожди ,
Враз закончилось жаркое лето ,
Золотая осень впереди .

Обступили тополя дорогу
От Крекинга до Верхоянской,
И роняют листья понемногу...

На плечах берёзки стайка веселит,
По душе неброский воробьишек вид.
Прыгают по веткам, только без листвы,
Проводили лето, ждут теперь зимы.

То дожди, то ветер, стало холодней,
Высохли травинки на землице всей.
Не согреют пташек голые стволы,
И они резвятся в дебрях наготы.

Корма им подкину, пусть себе клюют,
Всё же с ними в зиму маленький уют.
Я их только вижу, сразу крошки счастья
В душу проникают мне среди ненастья.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь. 2013

И все бы ничего, но были люди
Которых, ты считал почти родней..
Они твердили мы друг друга не забудем..
Стеною станем, крепкою броней.
И вот уже забыты телефоны
Все реже ты встречаешь их в сети..
И дружба кончилась, как и в стволе патроны
На поле боя…
Вам давно не по пути…

I
Доносится
хруст тростника
(это сердце сковало льдом).
Шелест осоки
тенью ложится на дно.
Мутные волны перебирают –
“Аз”, “Буки”, “Веди”, “Глаголь”,
и выбрасывают нежное имя
на берег змеиного логова,
имя твоё,
моя возлюбленная
Ева…

II
Моя мечта –
ползти виноградной улиткой
по белоснежному склону Фудзи,
и застывая венозным ясписом
на самой вершине,
срывая ухмылки пепельных облаков,
бросать их
на темя туманного дола,
как лепестки роз,
крича вдогонку:
“Всё-таки, есть...