Два крыла мама папа

Тяжело мне, любимая мама,
Видеть свет, не встречая твой взгляд.
Без тебя жизнь застывшая драма,
Хочешь выбраться, тащит назад.

Отшумели деревья весною,
Лето, осень, седая зима.
Ну, а я все болтаю с тобою,
Люди шепчутся:Cъехал с ума.

Крутит ветер тучи свинцовые,
Проливая слезинки с небес.
Сердцу больно, дни невесомые,
А вокруг, будто призрачный лес.

Там нет счастья, неги спокойствия
Без тепла синих маминых глаз.
Существую без удовольствия
В густоте человеческих масс.

Светилась пшеница от солнца.
Земля принимала тепло.
Птиц пенье по полю несётся.
Оно настроенье несло.
И грелись в лучах два зверька,
Два брата, два бурундука.

«Скажи-ка мне, в чём смысл жизни?» --
Лениво брат брата спросил.
Сказал брат, подумав: «Я вижу,
Что год прошлый ты позабыл!

Горело от засухи поле,
Ему вторил пламенем лес…
Нам, прячась от лис, ну-ка вспомни --
Самим было нечего есть…

И смысл этот мы не искали.
И что ты вдруг вспомнил о нём?»
«Знать...

Нам Америка не мама,
А портвейн нам не отец.
Этой сказкой нам оставлен,
На душе большой рубец.

Ты прости Страна Родная,
Разлучили в сердце нас.
Я теперь отлично знаю,
Починили свой компас.

Долго нас за нос водили,
Мы наивные слегка.
По запутали дорожки,
Потеряли берега.

И послал Бог капитана,
Новый парус на ветру.
Хватит в трюмах капитала,
Мы начнем свою игру.

Наши други встанут рядом,
Все проверены в бою.
Место нет врагам и гадам,
Пусть позиции сдают.

Мы пройдем...

Врывался сумрак голубой в два равных слога,
В две древних крови, в две тоски, в два неба Бога;
В две нежных тесноты, в две сильных тишины,
В два теплых стука,
В перекрещенье душ, плывущих в лабиринт
Пронзительного звука.
Теней катился приворот, бесцветный воск роняя
на эту ночь, на неоглядность рук, на губы, на касанья...
Огни смотрели в темноту так откровенно...
На наготу твою в скольжении руки, моей ответно.
И невесомел лунный круг в круженьи комнат,
В бездонном промедленье двух...

Когда два сердца бьются в унисон
И две души живут одним дыханьем
Тогда и бег времен одним потоком льется,
А жизнь ключом звенит лишь для двоих.

Когда влюбленные глаза, что в грусти утопают,
Поймают каре-нежный взгляд напротив
Тогда внезапно улетает грусть в заоблачную даль,
А взгляд напротив счастьем заискрится…

Два человека, которые так беззаветно любят
И две души, которые однажды слились воедино
Забудут о былых невзгодах, что бедою были…

Влюбленные сердца, преодолев незримые...

Душа, ниспосланная Небом,
Ты здесь с рождения со мной;
Кормила грудью и духовным хлебом,
Теплом согрела. Счастлив я с тобой.

Родная, светлая, хорошая моя,
Здоровья для тебя прошу у Бога.
Спасибо, что ты есть, что мама ты моя...
И долгой будет пусть твоя дорога!

Тарас Тимошенко.

Ты самая лучшая в мире из женщин,
Ты Бог мой, Богиня, ты мой идеал,
Всегда помогаешь,хоть трудно и очень,
В меня точно веришь, я это ведь знал.

Ты жизнь мне с любовью дала лишь однажды,
Я это ценю, помню каждый свой миг,
Спасибо, мамуля, что ты рядом с нами,
Я памятник маме стихами воздвиг.

Спасибо за нежность, спасибо за ласку,
Спасибо за помощь, тебя я люблю,
Тебя я ни брошу, тебя я ни кину,
Я мама тебя просто боготворю.

На озере два лебедя. Они не виноваты,
Что человек с ружьём пришел к ним в дом.
Пугает птиц не выстрелов раскаты,
Излишняя жестокость с торжеством.

Когда осенний ветер клонит травы,
Поля питаются живым дождём,
Бросают листья желтые дубравы,
В поля приходит человек с ружьём.

Два мира. Две судьбы. Одно начало.
Кто человечнее, гуманнее из них?
Склонила головы могучая дубрава,
Осенний ветер в небесах затих.

О любви так много всего сложено,
Тут доложено, изложенный сонет,
Песенок, частушек переложено,
От себя сложу ещё куплет.

Дорогая мамочка, мамулька!
Хорошо, что ты у нас всех есть,
Я тебя люблю моя роднулька,
Всех твоих достоинств нам не счесть.

Ты для нас и внуков есть опора,
Бережёшь от напасти меня,
Любишь ты детей и без укоров,
Обнимает вся наша семья.

С первой же минуты от рожденья,
Словно ангел ты для нас земной,
Даришь нам себя и с не терпеньем,
Постоишь за нас ты всех...

В белой палате, на деревянном столе
Извергая проклятья и улыбаясь луне
Лежал, надеясь, на жизнь оловянный солдат
Сгоревший в печке, попавший в ад

А балерина, танцевала одна
Она не знала, что тоже обречена
С огнем в руке, сзади кралась ее смерть
Сгорая в огне, балерина продолжала смотреть

Как тает в печке, оловянный солдат
Сгорая, как свечка, сама, попадая в ад
Она сказала, станцуем в последний раз
И два огня, горели в глазах у нас