Дурак

На базаре девушка смеётся,
Продавать лимонник ей резон!
Говорит мне: «Ягодки, как солнце,
А лианы – это горизонт!

Кривой, больной и хилый
В себе откроют силу
И улыбнутся мило,
Забудут про табак и самогон!
В тайге любой охотник,
Рыбак, дурак и скотник
Употребит лимонник,
Когда на мухоморы не сезон!»

Что ж, купить, решаю я, придётся.
Хоть с лимонника – какой мне понт?
Но она, как маленькое солнце,
Пусть идёт домой за горизонт.

Чего только не встретишь на свете,
С кем только не поговоришь!
И каждый по-своему метит
То, о чем ты молчишь.

Разнузданные встречаются парни,
Полные намерений лживых,
Или девицы ранние,
Что красивее всех красивых.

Или старикашка охающий, -
Пенсию ему уже год не дают.
Он вспоминает танк грохающий,
А потом горящий – их в плен берут.

Другая женщина все в медсестры метит, -
Говорит: «Помогать людям – это большое благо!».
Я уверен, что еще и не таких чудаков встречу
С красно...

ну что вы девушка так исказить лицо,
у вас же именины,
я от души вас поздравлял
а вы, себя на кислородник кинув
дышали глубоко в запой.
я же желал и счастья и любви,
а вы на стороны взирали строчек,
вы мерили не смысл, а слова
и расстояние от запятых до точек.
А я дурак экспромты вам вручал,
предполагав развеселить вас малость
но видимо под маской мир скучал,
слух был важнее чем друзья и радость.
когда то я как вы порой мечтал,
в душе с годами расселилась старость,
и сердца в...

Я загнан в угол стаей бешеных собак
И не могу ни как от них отбиться.
Нет, я не бездарь, не лентяй и не дурак,
Но мне сегодня хочется напиться;

Нет, духом я сегодня не ослаб;
Нет, я не тряпка и не жалкий трус,
Я, - загнанный собачьей стаей, раб;
Я так устал, что просто с ног валюсь.

Мне очень нужно сделать передышку,
Мне нужно хоть немного отдышаться
И ты не осуждай меня, братишка,
Мне кроме смерти уже нечего бояться.

Я знаю, в этом лишь моя вина,
Но что сегодня...

Жил один Дантес на свете
(до сих пор, дурак, живёт),
и однажды в Интернете
в поэтессу как пальнёт.

"Пошлым и банальным слогом"
обозвал её стихи.
Я читал их - нет такого
ни строки, ни полстроки.

Рана в грудь всегда опасна -
Пушкин умер, жив Дантес.
Поэтесса, ты прекрасна!
Твой талант пришёл с небес!

Сам Господь несправедливость
на Стихире увидал
и явил любовь и милость,
то есть, Он меня прислал.

Не могу быть равнодушным
и остаться в стороне -
я пришёл по ваши души...

Мне приснился страшный сон -
я Шахиней был пленён.

И она меня во сне
не любила при луне.

Утром я, дурак, проснулся,
встал, немножко потянулся,

и на стенку посмотрел,
(там портрет один висел)

на портрете - Келмар Таня,
как Шахиня в Пакистане,

смотрит строго на меня.
Вот я, рифмою звеня,

написал ей свой стишок,
что немножко одинок.

Может быть, что мне она
улыбнётся, как луна.

А смотрит пусть через плечо,
А пусть обманет и еще,
А не боюсь я ничего… -
Он вообще тут ни при чем,
А пусть прочтет мое письмо,
А дам прочесть ему еще,
Пусть оскорбит – мне все-равно,
Не-со-вер-шен-ный…
А пусть осудит много раз,
Пускай за денежку продаст,
Пусть делает, на что горазд,
Свое –получит…
А смотрит путь в мое окно
И видит самое оно,
И видит то, что не дано…
Он вообще тут ни причем –
В судьбе младенец…
А если хочет – расскажу,
А если хочет – покажу,
Добавлю от себя...

Она хотела умереть красиво,
чтоб – розы, ванная, фламандское трюмо,
чтоб некто обожал её так сильно,
что наложил бы на себя клеймо.

Когда она ложилась на диванчик,
где – пуфики, собачки, декаданс,
то фимиам ей нёс индийский мальчик,
с Парижа выписан, с провинции Прованс.

И всё бы ничего, хотелось верить,
и в смерти ей местечка – светлый мрак,
но загубил её красноармеец,
транжирщик, горемыка и дурак.

Родился он в губернии Тамбовской,
батрачил, книг красивых не читал,
а...

Г-но в красивой упаковке
То голуби твоей любви.
Меня ты больше не увидишь.
Не плачь и волосы не рви.
Просить прощенье бесполезно.
И можешь локти не кусать
Мне на тебя с высокой крыши
С сего момента наплевать.
Ты надо мною посмеялся.
И я умылася слезой.
А ты с похабною ухмылкой
Ушел с какою-то козой.
Я распрекрасная собою.
А ты дурак каких полно.
Твоя любовь как голубь сизый.
Снаружи пух - внутри г-но.

Чужие дороги.
Чужие глаза.
Чужое горячее солнце.

И если бросить немного стронция
в аммиак,
родится горючая смесь.

Я помню,
я делал ту смесь в плену
в хижине у японца.

Мы начиняли той взвесью сигары -
- подарком линкору
«Миссури»

А работали мы в паре,
начиняли
до дури.

Я после харкался кровью,
чуть позже
умер.

Японец пожил на два года дольше,
он был наказан за трусость,
он смыл позор.

Одна сигара пробила камбуз,
другая –
- паровой котёл.

Флагмана янки...