Духовный посох

Я в коpидоpе дней сомкнyтых,
Где даже небо - тяжкий гнет,
Смотpю в века, живy в минyтах,
Hо ждy Сyбботы из Сyббот;

Конца тpевогам и yдачам,
Слепым блyжданиям дyши...
О день, когда я бyдy зpячим
И стpанно знающим, спеши!

Я дyшy обpетy инyю,
Все, что дpазнило, yловя.
Благословлю я золотyю
Доpогy к солнцy от чеpвя.

И тот, кто шел со мною pядом
В гpомах и кpоткой тишине,
Что был жесток к моим yсладам
И ясно милостив к вине;

Учил молчать, yчил боpоться,
Всей...

Jingle bells, jingle bells,
jingle all the way!
O what fun it is to ride
In a one-horse open sleigh
Jingle bells, jingle bells,
jingle all the way!

На солнце снег искрит.
Оленей оседлав,
К нам Санта в гости мчит
На сказочных санях.

Он Jingle bells поет
На странном языке
С седою бородой
И посохом в руке.

Динь-дилинь, динь-дилинь!
Бубенцы звенят!
В Новый год
Счатье ждет
Взрослых и ребят!

Он весело поет,
В такт бубенцы звенят.
Везет он Новый год,
Подарки для ребят...

Подарки долгих вьюг – пушистые сугробы –
Зовут меня войти в трескучий зимний лес,
Покрыться серебром последней высшей пробы,
Что медленно парит с бессолнечных небес.

Хрустальной тишине послушно я поверю,
И лес на плечи мне накинет снежный плед…
Где ребус из следов сплели лесные звери,
Останется и мой глубокий тёмный след.

Холодный старый Дед в мохнатой вьюжной шубе
Опустит посох свой, колючий и сухой,
На кончик носа мне, на уши, щёки, губы…
И зазвенит душа морозной чистотой!

Дыхание
Индифферентнее, безучастнее,
Как русло реки.
Золотые прутья впустят
Глоток неба,
Обезображенного
Зимним дождем.
Ожидание благословения ночи,
Горькой кофейной гущи,
Чтобы уйти за пределы видимости.
Вчувствование в пустоту дороги.


2

Заметает белым шелком, белой сыпью,
Белой резью
Лабиринты, отпечатки, мысли-формы
Прошлогодних сновидений.
Переезды, переезды,
Эпизоды, эпизоды,
Бесполезность
Страхов, боли,
Многоточия и слова,
Только звезды, только звезды...

Во мне сгорел предохранитель,
От напряжения большого.
Стихом-свечой в души обитель,
Свет подарю из сердца снова.

Мои стихи — вы как живые,
По белу свету разбрелись.
Кому-то глупые, смешные.
Но мне светили вы всю жизнь.

В весёлый час и в час печальный,
Моя душа поёт стихом.
И птиц осенний крик прощальный,
И детский смех дарю вам в нём.

И в трудный час чтоб устоять,
На стих как пОсох обопрусь.
И чтоб не дать себя сломать,
К своим истокам возвращусь.

Лишь стих оставлю вам я...

КружАт миры в галактиках Вселенной,
Уходят в Лету судьбы и года.
Лежит на страже он, богов творенье,
Хранитель и загадка Бытия.

Пустынный зной. И в мареве туманно
Встают пред ним картины прошлых лет.
Что знает он, хранитель вечной тайны?
Какой таит молчания обет?

Слепцы идут по замкнутому кругу,
Ведя других – без посоха – слепцов.
И видит он: огонь, потоп и муки,
Ковчег Завета в проблеске веков.

Пока история молчит, кто был тот самый император,
Поднявший живопись на щит, искусства высшего куратор.
Фламандской тайны, сняв покров, знаток эпохи Ренессанса,
Полотна лучших мастеров, он привозил из дальних странствий.
Но вот у нации Отца, была одна мечта благая,
Чтобы со стен его дворца снега сверкали Гималаев!
Художник редкий, Мастер дзен сказал: «Труды займут три года,
Чтобы попасть сюжета в плен, должна господствовать природа!»
«Мне гор восторг не передать, в их красоте не...

Будто к нам она с иконы
Божьей матерью сошла,
По своей земле исконной
Нищей по миру пошла.

Пробираться на ощупь.
Всё вперёд идёт, вперёд.
На судьбу свою не ропщет,
Да и милости не ждёт.

Опирается на посох,
Из груди и хрип и свист.
Силует как знак вопроса
Над дорогою повис.

Что ещё там дальше будет?
Где найдёт она ночлег?
Но идёт наощупь к людям
Старый божий человек.

Очень медленно ступая,
Выражая боль и грусть,
Ходит женщина слепая
По твоим дорогам Русь.

Не счесть лучей,что солнца излучение,
Сравнимо то с проекцией путей.
И каждому дорога в изучение,
И для животного,и для людей.

Терпение в ум и в ум в терпении,
Кто с посохом,а кто бегом.
На яркий свет в конце тонеля,
Мы обязательно придем.

Проходит разное душа,
Кто радугу снискал,кто тьмы пределы.
Не все равно,всем разные идеи,
Всевышний смыслом порешал.

Проходят времена привычных восприятий,
Уже не хочешь,- все равно поймешь.
Когда- то, запредельные понятия,
Как азбуку...

Положу на сердце отголоски жреческой поэзии волн фисташковых.
Тишину льняную, хлопок облаков, свечи рощ сентябрьских приму себе в собратья.
В зеркале руды ночной старателем возьмет меня пещерная луна.
Почерком олив под ониксом дожей след свой разукрашу,
след, ведущий в кому белых ароматов мрамора зимы, след, ведущий в платье
снов аквамариновых речных, след луча окна,
пробивающего мрак гробов панельных глянцем родников.
Музыка колодезного дна расплескалась бриллиантовым приливом...