Духа

КАК ОДНА СЕМЬЯ

Сердца свои к любви и благу всех живущих, наконец-то, обратя,
Раздоров пламя угасив навеки на Земле, когда-то
Вернёмся помыслом и духом мы к Священному Истоку, Бытия
Круг завершив очередной Великий, за сестру иль брата
Своих любого почитая в мире – как одна семья;
И в день сегодняшний, жестокий и воинственный, не будет уж возврата!..
Тогда опять сомкнётся наш – в соединенье множества сердец и рук –
Пока ещё, увы, разорванный, враждебный Богу круг.


ТОТ, КТО ДОСТИГ...

ЕДИНЫЙ ОРГАНИЗМ

Бессчётны и неисследимы не все те ли существующие связи,
Пронизан коими единый планетарный организм,
Они ж сравнимы в чём-то с прихотливым кружевом густой арабской вязи,
С игрой ли многоцветной солнечного света в недрах шестигранных призм;
И самых смелых допущений и безудержных фантазий
Они обширней и богаче… И, что вовсе не такой уже трюизм,
Нечто сродни клубку тех безнадёжно спутавшихся шелкопрядных нитей
Хитросплетенье представляет судеб мира и событий...

УВИДЕТЬ НАЯВУ!

Намного более прекрасен, и прекрасен, и велик,
Чем это можем мы себе в воображенье самом смелом
Вообразить, вверху над нами Мира Истинного огнезарный Лик,
Пред каковым, лишённым светотени всяческой всецело,
Блеск месяца и даже солнца в летний полдень – то же, что неясный блик…
Но нам, однако же, к Нему причастным (пусть не бренным телом,
Так духом собственным), моря Его, и долы, и шумливую листву,
И радужные небеса, знать, суждено ещё увидеть наяву!


НЕБЕСНЫЙ ЦВЕТОК...

ВЫСШИЙ СУД

Страшнее собственной же совести суда и приговора
И справедливо-беспристрастнее его, что ни скажи, не может быть! –
Ни поражения бесславного, ни своего позора
Ведь от себя по меньшей мере человеку невозможно утаить.
А потому пристало чуткость не терять к её укорам,
Да за подсказками её уметь с удвоенною зоркостью следить,
Им следуя… И суд тогда уж нам ничей не будет в самом деле страшен
При полном с совестью своей согласье неизменном нашем.


СОГЛАСНО ПОГОВОРКЕ

Там...

НА КОСМИЧЕСКИХ ВЕСАХ

Когда настанет Час Назначенный, предвещенный давно,
Суда Последнего того, касающегося любого,
И человечество Им будет на два лагеря всего разделено
И взвешен совокупный плод существованья самого его земного, –
Тогда грядущее самой планеты предрешится… Так пускай оно
Счастливее и дня сегодняшнего станет, и былого,
Пускай добро неистребимое досель в людских сердцах
В Час Страшный тот всё ж перевесит всё иное на Космических Весах!


ДО ИТОГОВОЙ ЧЕРТЫ

В смятении...

С ВЕРОЙ В СЕБЯ

Сомненьями всяк преграждает себе собственный свой путь,
Как бы вываливая на него камней громадных груду,
А через них уже бывает, как известно, нелегко перешагнуть…
Однако же, нить путеводная удачи остаётся у того в руках повсюду,
В ком вера велика в себя, чей дух ничуть
В житейском море шторм бывает никакой смутить не в силах; и пусть будут
Пред ним вздыматься волны вспененные в сумасшедший шквал,
В бессилии к ногам его порой обрушивая свой девятый вал!


ТО, ЧТО В...

Ты ушел, но остались следы:
Поцелуи, объятья; подарки:
Конфеты, духи и цветы.
И дождь на память в осеннем парке.
Закружит, унесет далеко
Ничего не оставив взамен
Счастье, в котором было легко
Господин ветер злых перемен.
Раной в сердце лежат
Дни любви нашей жаркой,
Но просит душа
Лишь дождь на память в осеннем парке.

Симон, что согнулся под ношей ?
Так тяжек грехов наших крест?
Вот Он! Средь кричащих - прохожий,
Сбежались зеваки окрест.
Худой, рост не слишком внушаем.
Про что-то Он все говорил...
Шел молча, плетьми подгоняем,
И кровью тропу оросил.
Как плоть Его долго терзали,
Без гнева плевки все сносил,
Пытали Его, унижали,
А Он их, несчастных, любил!
Смеется толпа и ликует:
"Да будет распят сей злодей,
Царем что себя именует,
У воинов хватит гвоздей!
Возрадуйся, Царь Иудейский ,-
Венец у...

Вот тебе и раз -
Ах, ты сучий холст!
То ли птичий глаз,
То ли щучий хвост!

То ли бык бежит,
То ли хряк лежит!
То ли зимний путь,
То ли девы грудь!
То ли след когтищ,
То ли нос распух!
Ах, ты маков свищ!
Ах, ты бисов дух!

Забыть тебя я не пытаюсь,
Зачем, когда в душе тепло.
Тебе как на духу признаюсь,
Что счастье рядом, не ушло.

Ты ничего мне не ответишь,
Ты как обычно промолчишь.
Судьбу, я знаю, не изменишь,
Но ведь любить не запретишь.

Прости, что так все получилось,
Прости за нежность, и за страсть.
Ты мне сегодня вновь приснилась,
Родная, ты моя напасть.