Друг

Любовь под запретом,
На сердце замочек,
На память-мечты
Уцелевший кусочек.
Осталась меня
Только часть,только долька.
Но сделаю всё,
Чтобы только...
Не дать потаённым чувствам
Вырваться снова наружу,
Чтоб не подойти,не обнять
И чтоб не шепнуть:"Ты мне нужен"..
В глаза ему не смотреть
И не страдать от разлуки,
И думать о нём всегда
Не больше,чем просто о друге.
Не дать поцелую случиться
И губы свои отвести,
И не попытаться спасать
То,что ещё можно спасти.
И только невольно...

Закат, глаза закрываются, ничего не хотят
только спать, опять погружение, чем длин-
нее, тем большая вероятность увидеть, а пе-
ние, его нет, сгоним медведя с уха, тогда,
уха, рыбная кутерьма, предчувствие блюда,
откуда, не возьмись, пришли снега, холода,
сверчок, за печкой, выводит нотки, не зная
их пока, так и мы ищем, только то, что в нас
есть, а другого не получить взаймы, напрокат,
так-то брат, а как же тренинг? само собой,
набиваешь руку, как волк шлифует, свой
звук-вой. «скуку...

Зима, мороз, анастезия...
Аптека, ночь, в глаза фонарь...
"Огонь и лед" мне все едино -
Быть может завтра умирать?..

Чего кривить, душой распятой -
Иль в ночь идти, стихи писать?..
И может буду, я, поганый,
Когда услышу " ну опять".

Читать одно, писать другое...
Как положить в строку слова?..
Быть может дело не земное,
А движет сверху голова?..

Им, что до нашего решенья?
Возьмут, не спросят головы...
И только множаться сомненья:
"От куда ты, от куда мы"....

Ты весел, всегда был прелестен, прекрасен,
развязан, свободен, от форм и условностей,
годен, к тому, что другие никак, не могли,
не хотели, да собственно и не умели, не дал
Бог таланта, а кто закопал, потерял, уронил,
пропить лишь нельзя, потому и хранил, его
Бог, не предал, его он, хотя много раз, и хо-
тел,…. да и мог…

Я иду по проезжей части,
Хотя нужно по тротуару,
А когда загорится красный,
Я продолжу свою переправу.

Я стучу в закрытые двери,
Не откроешь, тебя понимаю,
Да и вряд ли ты в это поверишь,
Ведь я просто немного другая.

Для меня не напишут законов,
В каждом правиле есть исключенья,
Но пытаюсь я снова и снова
Осознать свое предназначенье.

Я плыву против теченья,
Хотя можно в другом направленье,
Если не придавать значенье,
Что я жить, как все, не умею.

Немного грустный темный взгляд,
Подраные, как небо, джинсы,
Прическа - полный авангард,
К тому же сумасшедший пирсинг.

И жизнь без музыки - ничто,
И музыка как образ жизни,
Не хочет понимать никто
Столь странный стиль
И направленье мысли.

И дао - быть всегда одной,
Бродить по улицам, как призрак.
Снаружи - в ней царит покой,
Внутри - сомнений целый список.

Мешает гордость промолчать,
Когда бросают злые взоры.
И вновь приходится кричать,
Вступать в бесчисленные споры...

Знаешь а мне ведь не больно,
А думала я не смогу.
Уехать в другую чужбину-
Начать все с нуля.

Ты знаешь а я ведь другая,
Не та что с тобою была.
Я сильная стала на воле,
Как птица в полете пьяна.

Морозный вечер, сталь холодных звёзд
И омут глаз, открытые уста.
До счастья ехать много-много вёрст,
Душа безлика и совсем пуста...
Горит витрина солнечным огнём
И ярким светом заливает снег.
А мне обидно, мы-то не вдвоём,
Со мной другой- ненужный - человек.
Средь серых стен, изъеденных тоской,
Под оком низких, грязных облаков
Не одинок, да только не с тобой,
Пока не выйду за границы снов.
Целую страстно влажные уста
И наслаждаюсь телом молодым.
Но презираю в сердце...

Сосед соседу докучал:
- " Не видел я, чтоб ты ворчал,
Иль был предельно осторожен,-
- Стабилен ты, где я - встревожен!"

- " И что? - Спокойный отвечал,-
Проблема есть, где есть печаль!
Задёрган ты, а - я спокоен!
Почувствуй, дело-то - простое!"

- " Да нет, я больше знать хочу:
К какому ходишь ты к врачу,
Чтоб стать таким морально-стройным?
Кто учит жить тебя пристойно?"

- " А я могу в ответ узнать,
Как озабоченным смог стать,
В свободной жизни холостяцкой
Ты над проблемою...

Абсурдное время. Абсурдные люди.
Кто сможет понять нас и кто нас рассудит?
Осудят за подвиг, за подлость жалея,
Пустившие в душу голодного зверя.
Безумцев, целуя, за храбрость ругая,
Они не дадут нам ни ада, ни рая...
Одни станут стражей, другие рабами,
Иные от жизни окажутся сами,
И кто-то смеется, а кто-то рыдает,
А кто-то любви своей крылья ломает...
Жестоко? Быть может... Но как же иначе,
В бессмысленном мире хоть что-нибудь значить?
И как же иначе не чувствовать боли?
Вновь...