Дробиться

Рядом те кто готов, завтра выстрелить в спину,
Кто готов осудить, за глаза, но на смерть.
Что ж, проклятье сказавший получит его половину,
Полусмерти — из жизни меня не стереть.

Предают лишь свои и своих, от чужого,
Не предательством — дракою будет удар.
А обидев, чужого нам, грубое слово,
Жизнь не сделает худшей, из мыслимых кар.

Округляя, тем самым допустят погрешность,
Целым делают дробь, упростив тем расчёт.
Забывая, что дробь иногда бесконечность,
За своей запятой, повторяясь...

Каблучки-каблучочки,
Лихо дробь отобьют.
Тишину на кусочки,
Стуком чётким порвут.

И пойдёт дева павою,
Парень бравым орлом.
Им гармошка с гитарою,
Помогать будут в том.

Гармонист с гитаристом,
Им сыграют с душой.
В пляске огненной, быстрой,
Мотив дерзкий, шальной.

Пляшет пара красивая,
Обо всём позабыв.
Колдовской полон силою,
Пляски ритм и мотив.

Каблучки-каблучочки,
Лихо дробь отстучат.
Разрумянились щёчки,
И огнём горит взгляд.
Э...ээх!!!
Марковцев Ю.

Власть денег, двери в Ад открыла,
Воюют люди — Запад и Восток.
И сУдьбы, злобной воли сила,
Ломая, дробит в порошок.

И то, что было раньше свято,
Вдруг в мире стало не в цене.
И ищет в поле смерть солдата,
В братоубийственной войне.

А власть дельцов живёт профитом,
Продаж оружия и ей.
Прямая выгода в убитом,
В боях-сражениях людей.

Чем больше пуль, снарядов, танков,
Дельцы сумеют в мир продать.
Тем больше цифры плюсов в банках,
На их счетах сумеют стать.

Власть денег мир...

День рассыпан рисом
по старым граненым плитам гранитным.
День по минутам расписан.
Дню обидно.
Колокола бестрепетно терпят удары.
Рясы к колодцу бредут за студеной водой.
Отраженья дробятся в зеркале пара.
Следует верный четверг за средой.
Вереница верующих в бессмертное:
Покой и радость зовут меня.
Я: О, Боже! Поверь ТЫ мне.
Жидкий лед в лицо. Заутреня.

В прелюдию марта врывается тема разлуки,
Ее, замирая, выводят контральто и альт,
Растет напряжение, холодом скованы руки,
Но взмах дирижера, и форте раскатисто - март!

А дальше - то тремоло птиц, то капризы капели,
То яркие краски тюльпанов, то дробь каблучков,
А тема разлуки сливается с воем метели,
С прорывом арктических масс и строкой холодов.

А тема тепла, начинаясь пунктирно и скупо,
Все чище, все звонче, выводит любовный аккорд.
А дальше - уже не стесняется медная...

Как я смогу жить без тебя?
Как будто в воду ты глядела.
Свет фонаря, мертвецки белый,
Качался, сумерки дробя
На до и после.
Капли ночи,
Отчаянья разбавив хмель,
В строках межзвёздных многоточий
Вписали в ряд моих потерь
Ещё одну.
Пусть небольшую.
Потеря ты? Ну нет, едва ль.
Но почему тогда крушу я
Руины памяти?
Мне жаль.
Уже.
А не прошло и дня.
В душе и за окном стемнело.

Как я смогу жить без тебя -
Как будто в воду ты глядела.

Грустный дождь за широким стеклом по карнизу
Отбивает задумчивый ритм в молоке,
В пелене, бесконечно-аморфной и сизой,
Этажами гнездящейся невдалеке.

Ни весны, ни тепла: буйство зелени в воске
Конопатого солнца, пернатый бедлам -
Все забыто во имя зеркальной и плоской,
Преломленной вселенной воды и стекла.

Затихает. И тотчас порывистой дробью
Неизбывной тоски по забытым глазам!
Затихает. Столико глядит исподлобья
На зеркальных осколках: откройся, Сезам!

Уведи...

Хочу сказать: весна прекрасна,
Во всей своей красе, подстать
Распущенной девице, что опасно
У обочины прижалась подбочась.

Расползлись дороги грязью,
Потекли ручьи в лесу,
Но она притягивает страстью,
Будто на банкет я к ней спешу.

Вдруг проваливаюсь в яму,
По колено в луже я стою,
А в голове играют гамму
Сей весны посланцы, ну и я пою.

Не беда, что ноги холодеют,
И не страшно завтра слечь в постель,
У меня на солнце щеки рдеют,
Все шабаш, пора в отель.

В небесах играет...

Ветер, я забыла про тебя.
Стала я тяжёлой и нечистой.
И души-мелодии лучистость
Смыла, будней суету дробя.

Ветер, вдруг я вспомнила тебя.
В день сырой, весенний я шагнула
И - остановилась, и - вздохнула,
Вновь потоки песен находя.

Ветер, я забуду про тебя.
Слушать, восторгаться - перестану.
В миг, когда сама я ветром стану,
Нежным звуком в небо уходя.

На стыках стук колёсной пары.
Бьёт дробь небрежно и вразброд.
Топчан вагонный рыжий, драный
Не в такт скрипит... Один исход:
Сбежать от дум, воспоминаний,
Включившись в тихий разговор
Старушек двух, о том, что ранней
Весны не жди... Но снова взор
Помимо воли в даль стремится,
А следом мысли, за окно.
Туда. Во тьму, где образ мнится
Явленьем призрачным, пятном...
Но, боже мой, как узнаваем!
И он летит, не отстаёт...
ОНА меня так провожает,
Вновь
.........в одиночество моё.