Дождусь ли

Дожди повсюду проливаются…
Господь слезою заливается.
Не сможет уберечь народ от распрей…
Сделать жизнь на земле прекрасней!
Чтоб жил народ без войн, насилий…
Трудился на землице без усилий.
Труд земной уважал и любил…
Землю матушку боготворил.
За оружие забыл навсегда…
Сельхозинвентарь обожал завсегда.
На планете помнил лишь ободном…
Жить на земле мирным трудом.
Детей рожать, к труду приучать…
А не друг, друга… на земле убивать.
Ведь жизнь человеку раз даётся…
Коль будут убивать...

Дождь проливной украл лето,
И холода аномальные.
И в мире сером нет света,
Дни в нём настали печальные.

Сырость промозглая душу,
Вымотав, даст боль в спине.
И покой в жизни нарушив,
Спать не даёт она мне.

Старость — не радость, а юнность,
Уж не воротишь — ушла.
Ты уж прости взгляда хмурость,
Боль это в нём и нет зла.

Больно, но верить стараюсь,
Что снова будет тепло.
И широко улыбаюсь,
Боли и грусти назло.

Лето украл дождь прохладой,
А ветер тёплый вернёт.
Нужно терпеть...

Дождь в январе – нетипичное зрелище.
Вместо снежинок капли льют с неба.
Думать о вечном? Я не созрел ещё,
И вспоминаю о тех, с кем я не был.

В комнате холодно, ветер сквозь щели,
Дует по полу, где нет подогрева,
Мне когда грустно, слоняюсь без цели.
И всё мечтаю найти королеву.

Как–то я вычитал, видимо, в детстве
Что есть такие хорошие женщины.
Правят народами не без кокетства.
Мужчины от них получают затрещины,

Если ведут себя очень неправильно,
Если как надо, то им будут...

Дождя не стало, пересохло, что-то,
и листья погорели все, и виноград опал,
осе, не поживиться соком, не будь и ты
таким жестоким, а ветер всё в трубу орал,
и ветки суховея дети, так нагло словно
птицы, клети, хотели, но не улететь, так
жизнь прошла, опять, на треть, закутайся
хоть в покрывало, или мехов медвежьих
смех, на пол, как павший чей-то грех, и с
трун аккорды, переборы, гитары, выйдут
на просторы, лишь вечер успокоит течь и
нам себя, нет, не сберечь и груши опадут
все...

Дождь умывает улицы с рассветом;
Нет ни души, вокруг лишь тишина.
И, наблюдая из окна за этим,
Ты предлагаешь прогуляться как тогда:

Идти и говорить про все на свете,
Идти и понимать, что иногда
Мы, взрослые, должны вести себя как дети,
Идти и радоваться капелькам дождя.

Пускай не по погоде мы одеты,
Пускай у луж большая глубина.
Идем, поем знакомые куплеты!
И как я жил все время без тебя?..

Дождь смывает твои следы.
Человек из моей мечты.
За любовь ты меня прости.
Мою душу прошу. отпусти.
Я была с тобой. как в Раю.
До сих пор в себя не приду.
Словно было все не со мной.
Не осенью. а весной.
Не могу тебя забыть.
Не могу все тебе простить.
Мысли о тебе. мне мешают жить
Легкой поступью своей.
Я уйду из серых дней.
Но судьбою было решено.
Получилось глупо и смешно...

После дождя всегда приходит радуга.
а после слез - счастье...
Мать Тереза

Цвета ржаного хлеба
Штурмует высоты тоска.
Имидж сменило небо,
Молний примерив оскал.

Грома всё громче ругань,
Дожди расслезились окрест.
И охладела округа,
К снам обретя интерес.

Капли, как ноты минора,
Сливаются в музыку луж.
Уснули б Содом и Гоморра
Полным составом всех душ.

Дождь отказался от странствий
И вот перерос в обложной.
Вне времени, в плоти пространства
Свой обретает покой.

Город с чернильницей здОрово схож,
Город чернилами полон внутри,
Ночь заливается в город, как дождь,
И остаётся до самой зари.

Можно перо обмакнуть и писать -
Хочешь поэму, а хочешь - стихи,
Так на бумагу сойдут небеса:
Мокрая ночь - на блокнотах сухих.

Дом твой - колодец, ты где-то на дне,
Ты утонул, словно в чёрных глазах,
Ты до утра пролежишь в тишине,
Слушая сердце и чувствуя страх.

Дождь будет лить, будет лить через край,
Чёрный, холодный, коварный, как ложь,
Встань и...

Дожди местами…
Летний день ленив -
он тянется и щурится спросонья.
И бродит лето сонное босое,
и дремлет пух под тополем в тени…
А я ищу те тайные места,
где нежатся дожди, на гладких листьях,
где мы с одним из них могли бы слиться…
Я выхожу из дома без зонта -
иду, душой распахнутой маня,
и дождик мой вот-вот меня догонит,
по тёплые коже влажные ладони
стекут, прохладной негою маня.
С его недолгой лаской сладу нет,
он своеволен и сиюминутен,
неудержим в своей текучей сути...

Дождь начинал и осторожной лапой
ступал за каплей капля по траве.
Он крался, шелестел, шёл тихой сапой,
шил крестиком по липовой канве,
по листьям клёна гладью, тонкой ниткой,
ещё не ливень, но всё рос, и рос,
и плющил венчик мокрой маргаритки,
и лепестки срывал с разбухших роз.
Он матерел,
не замечая стёкол,
пытался в дом ворваться сквозь окно,
стучал по крыше, молниями цокал,
и громом рвал набрякших туч сукно.

И был небесный кубок переполнен…

Дождь уходил по купам влажных...